— Я сама доберусь.
— Конечно. Я выгоню тебя на улицу на другом конце Земли, и ты сама доберешься домой.
— Почему Магнополис? Это, вообще, на каком языке? — Адейла прекрасно знала ответ на вопрос, но говорить о чем-то было нужно, иначе по континентальным порядкам будет не вежливо. Да и бурчание отлично помогло отвлечься от нервов.
— «Магно» — великий на латыни, «полис» — город на греческом.
— Название одновременно на двух языках?
— Ререгов все устраивало.
Наверное, глаза девушки выражали слишком большое удивление, потому что мужчина улыбнулся:
— А ты думала, я только деньги считать умею? — с улыбкой спросил Арон.
— Еще их тратить, — его эрудиция определенно поражала. — А столица ободритов называлась Велеград.
— А это не одно и то же? Адам Бременский писал, что одно, — в взгляде землянина светился смех, похоже его тоже устраивал ни к чему не обязывающий шуточный диалог на историко-лингвистическую тему.
Адейла глухо рассмеялась, смотря вниз на полыхающую миллиардами огней финансовую столицу Галлосоюза. Вся эта ситуация все более походила на фарс.
Припарковав аэрокар на стоянку, Арон открыл девушке дверь и протянул руку.
Глава 5. Боги Олимпа
Адейла
Припарковав аэрокар на стоянку, Арон открыл девушке дверь и протянул руку.
Его квартира было огромной, двухэтажной, роскошной. Сторонником минимализма граф явно не был.
— Ты что-то хочешь?
— Кофе со сливками и ликером.
Скинув туфли, она прошлась по гостиной и холлу. Паркет на этой планете, должно быть, был бесценным, как и шелковые ковры.
— Арон, давай мы все-таки решим, что ты хочешь от меня? Чтобы тебя наказывали тебе не нужно, а что нужно? Вокруг миллиарды женщин, которые были бы рады…
— Получить меня и мое состояние? Еще миллионы мужчин. Я ведь ответил уже, мне нужна ты, — он протянул ей чашку, тонкий старинный фарфор. Себе он тоже сделал кофе, Адейла присмотрелась: черный и крепкий. — А насчет наказаний я ничего не говорил. Боль меня не притягивает, но…
Она поставила чашку на столик и потянулась к нему.
— Подожди, не здесь.
Спальня оказалась королевской.
— А в душ?
Девушка отмахнулась и потянула его на кровать, попутно стягивая с себя платье.
— Я, кажется, поняла твою проблему, тебя слишком трудно уложить в постель.
Он засмеялся, но быстро разделся.
Все-таки он очень красивый. Невероятный.
Тонкие пальчики прошлись по нежной белой коже. Бархатной. И это у мужчины на Земле. Метросексуал – она вспомнила, как это называется.
Активности он не проявлял, просто лежал и позволял себя рассматривать.
А у нее было ощущение, как у сладкоежки, дорвавшейся до торта. Нормальные девочки такое чувствуют, впервые получив в распоряжение наложника. Она тогда ничего особенного не почувствовала.
На вкус он тоже был приятный, зря в душ собирался, должно быть, ходил перед свиданием. А еще просто одуряюще пах, его парфюм она и раньше чувствовала, но сейчас казалось, что мозгов в голове совсем не осталось. Хотя, раз согласилась на это предприятие, их там и не было.
Арон прерывисто задышал и тихо застонал. Только сейчас она заметила, что руки он убрал под спину. Наверное, что-то читал, или Эйлийя рассказывала. Но в Джордане он все-таки не учился и давно был возбужден.
Адейла выкопала из сумочки контроллер, его она прихватила из дома, и аккуратно надела на член Арона. Довольно большой, кстати, но ее это мало интересовало.
Как леденец она его крутила еще некоторое время. Арон уже заметно стонал, хотя и старался лежать спокойно. Взгляд был мутный и молящий, но его обладатель молчал.
Окончательно раздевшись, она села сверху, вбирая в себя член.
К тому моменту, когда ее тело сладко выгнулось, и она сползла на кровать, парень уже всхлипывал, а грозовые глаза влажно поблескивали.
Она убрала с его лица растрепанные волосы. Задумчиво посмотрела на парня и легла сверху, прильнув к его губам. Стянутый контроллером член оказался значительно ниже ее лона. Взгляд Арона был совсем измученный, но на поцелуй он ответил. Никогда раньше она не целовала мужчин, вообще целовалась давно, еще в Лагере для госпожей, с подружкой. Не то чтобы ей не понравилось тогда, но отношения хоть с мужчиной, хоть с женщиной ей доставляли только физическое, механическое даже удовольствие. А сейчас – сейчас она была по-настоящему довольна. Не только и, главное, не столько от оргазма. Ей нравилось целовать, нравилось обладать. Нравилось это божественно-прекрасное тело.
— Ты знаешь, что в Галлонете тебя называют Гермесом?