— Так не говорят? Простите.
— Почему же, говорят. На Земле по-всякому говорят.
— Я читала, что английское мистер и миссис – это что-то официальное, межнациональное, всеобщее. Из эпохи расселения. А французское мадам, месье…
— Напоминает те времена, когда господа были галантными, а дамы прекрасными. Когда вообще по этой земле ходили господа и дамы.
— И как символ вежливости подходит лучше. А национальное фрау…
— Для гостьи с Венги звучало бы слишком странно, — ректор уже вовсю улыбалась. — Знаете, мадемуазель… Или вы мадам?
— Мадемуазель. Ведь неофициальное обращение зависит больше от возраста, чем от социального положения.
— Я так боялась, что приедет такая типичная феминистка с Венги. А вы, кажется, постарались вникнуть в нашу культуру.
— Когда-то она принадлежала и моим предкам. К тому же смущать людей, как минимум, неприлично.
— Я очень рада. Когда вы сможете начать лекции?
— Как только устроюсь. Куда мне можно податься?
— Мы зарезервировали для вас квартиру. Арендовать, к сожалению, не можем, не позволяет бюджет. И встретить не смогли, у нас очень мало людей, а занятость сейчас большая. Мы готовимся к конференции, вы знаете?
— Да, конечно, мне говорили о ней. Что мои лекции должны пройти в ее преддверии. Я сама оплачу жилье, я на это рассчитывала.
— Вот адрес и документы, — ректор протянула бумаги. — И адрес хозяйки, это в том же доме. Она предупреждена, что вы сегодня приедете.
— Хорошо, спасибо!
— Сегодня среда. Давайте вы начнете в понедельник? Сделайте электронную почту в галонете, у нас без нее никуда. Позвоните вот на этот номер, — к стопке распечаток добавилась визитка, — и продиктуете адрес. Вам пришлют ваше расписание. Визор у вас есть?
— Да.
— Удачи!
— Благодарю. До свидания!
Ну вот, все не так уж плохо.
Владелица квартиры нашлась быстро, она оказалось улыбчивой рыжеволосой дамой, а помещение – чистым, достаточно уютным, хотя и не обжитым. Договорились об аренде на все полгода, запланированные для пребывания здесь.
Подписав документы, обещав перевести деньги завтра, как только освоится с местными системами, получив ключ и проводив хозяйку, Адейла устало скинула туфли и опустилась на диван.
Посидев минуту, она задумчиво посмотрела на мужа, застывшего на коленях возле косяка, а затем на электронные часы из страстно любимого здесь пластика. Надо снять. Показывали они без четверти девять. Готовить поздно. Да у них и нет ничего. Даже тайшу.
Со вздохом Адейла вновь обула лодочки и жестом позвала Тийма за собой.
Адейла
Вечерний Берлин был неимоверно прекрасен. Это была она, та самая ожившая мечта. Сколько она мечтала об этом воздухе? Какая разница, насколько он загрязнен, если им дышали, по этой земле ходили ее предки? У девушки кружилась голова не то от чужой атмосферы, не то от счастья.
В недорогом традиционном ресторанчике она просто объелась. Смущенный необходимостью сидеть за одним столом с госпожой Тийм вроде бы тоже выглядел довольным. Калорий хватило даже на его могучее тело, что уж говорить про Адейлу? По объемам она, конечно, съела меньше, но не по количеству. Вообще, девушка решила, что отныне традиционная немецкая кухня – ее любимая. Вроде бы она должна подразделяться на много разных, но сейчас, похоже, уже все перемешалось. Но не это главное. Свиная лопатка в пиве – это же нечто необыкновенное! С горчичной картошечкой. Такая картошка похожа на картоперцу, а без горчицы, наверное, была бы сладковата. А лосось? Ох, лосось… И салатики очень вкусные. Овощные, с соусом на основе бальзамического уксуса, они и раньше были ее любимые. И маульвурфторте! И яичный ликер. И кофе со сливками. Кофе оказался очень похож на родной тайшу, только не такой вкусный. Но ничего, если тайшу не найдется в магазине, надо будет купить его. Адейла даже забеспокоилась насчет фигуры, хотя обычно подобные ее мысли у окружающих вызывают гомерический смех.
Немецкая кухня отныне любимая. Надо заставить Тийма научиться. Или лучше самой? Тийм всегда так забавно выгоняет ее со своей кухни. А вот Гийр, их шеф-повар, никогда не был против и спокойно учил ее. У всех свои интересы. Она точно знала, что в патриархальных мирах мужчины тоже, бывает, готовят.
И вообще, вот возьмет и останется здесь. И найдет себе аборигена. А Тийма маме вернет.
Вздохнув, Адейла доела торт и стала собираться домой.
Ерунда это все, она думала уже. Может, на Венге она немножко странновата, но здесь она жить не сможет. Быстрее умрет, чем в чем-то уступит мужчине. А кому она здесь нужна? Нет, такая жизнь не для нее.