Лайонард с трудом нашел вход на территорию королевского сада.
-- Теряю навыки, льеры, теряю, -- пробормотал он недовольно, пробираясь по тайному ходу, и чувствуя необычное желание, нет, насущную потребность поскорее выбраться на свежий воздух.
Он вывалился из стены в укромном месте, задыхаясь. Голова у мужчины шла кругом. Дыхание участилось, пот лил ручьем.
Лайонард прислонился к стене, и стоял так минут пять, медленно приходя в себя.
А когда пришел в относительно нормальное состояние, смог сказать только одно:
-- Что это было?! -- мужчина ошарашенно потряс головой, будто бы это движение могло дать ответ.
Надо сказать, что Лайонард, как и члены его рода, из которых он остался один, отличались завидным здоровьем.
И неудивительно.
Будучи стражами Киассы, поднимаясь столь высоко, обладая способностью к обороту, как бы они справились без отменного здоровья?
Все еще ошарашенный, но уже вполне способный передвигаться, Лайонард отправился прямиком к алхимику.
Льер Конфю встретил друга в рабочем халате, покрытом пятнами и зияющем дырами разного размера. Глаза его были красны с недосыпа, но смотрели на вошедшего с радостным изумлением.
Более того, он чуть не подпрыгнул, когда Лайонард ввалился к нему в лабораторию, где алхимик дневал и ночевал.
-- Лайон!! Мы сделали это! О да-а!! -- засмеялся Конфю. Он скинул рабочий халат, и, размахивая им как знаменем, бросился обнимать друга.
Лайонард, которому было не до смеха, с трудом разжал его объятия, потому как придворный алхимик отличался чрезвычайно развитой мускулатурой, к тому же был мужчиной высокого роста и обладал силой, достаточной, чтобы участвовать в боях стенка на стенку.
Честно говоря, на придворного алхимика он не походил совсем. Однако, несмотря на борцовскую внешность, им являлся.
-- Нет, ты только посмотри! -- льер Конфю взял Лайонарда за руку, и потащил к ближайшему зеркалу, которых в лаборатории хватало.
-- Нет, ты смотри, смотри! -- возбужденно приговаривал он, так и этак поворачивая друга перед зеркалом.
Тот, глянув в зеркало разок, вырвал наконец свою многострадальную конечность и раздраженно сказал:
-- Да на что тут смотреть?! -- и, пораженный, замолчал.
Потому что посмотреть было на что. Две полосы, идущие с каждой стороны лица, стали не просто серебряными, нет.
Они сияли.
Сияли так, что было больно глазам.
И его волосы, насыщенного шоколадного оттенка, обычно легкой волной лежащие на плечах, явно стали длиннее, доставая до самых лопаток.
Более того, они изменили цвет.
Увидев эти изменения Лайонард едва сдержал крик радости.
Волосы пока не приобрели того серебристого тона, который отличал воинов-стражей его рода.
Они были еще цвета спелой пшеницы, и глаза мужчины, цвета разлившейся ртути, смотрелись на их фоне просто потрясающе.
Он смотрел в зеркало, и тут из краешка уже правого глаза показалась слеза. Хрустальная и прозрачная.
Глава 3
Леночка Старосадская
Девушка засиделась в офисе допоздна. От компьютера уже начинали болеть глаза, потому что серфить интернет в поисках персонала ей пока приходилось самой.
Всю работу по поиску она знала досконально, мгновенно отбрасывая резюме неподходящих кандидаток, и поэтому за день могла обработать их под сотню.
Добрых фей, а попросту, помощниц по хозяйству для зажиточных граждан, было вагон и маленькая тележка.
Однако тех, кого девушка рассчитывала пригласить на собеседование, нашлось не так много, как хотелось бы.
Вы скажете, да таких желающих полно, только выбирай?
Возможно.
Однако Елена Петровна Самосадская имела свой собственный критерий отбора. И критерий этот другим руководителям подобных агентств показался бы достаточно странным.
Ведь обычно как подбирают кандидаток?
Чтобы молодая, до тридцати пяти, ну, сорока лет, на лицо приятная и фигура чтоб не как у тети моти.
Работодателю чтоб была на глаз приятна.
А вот у Елены Петровны критерии были совсем другими. Наоборот, возраст как раз от сорока лет, фигура чтобы покряжестей и такое лицо, с которого, как говорится, не воду пить.
Если узнали бы те руководители о таковых критериях, вполне вероятно, покрутили бы пальцем у виска и предсказали такому предприятию скорую кончину.
Однако у Леночки имелись собственные представления о необходимости именно таких вот кандидаток.
Вы спросите, почему?
Ну, была у нашей Елены Петровны одна гипотеза, которую она жаждала подтвердить всей своей душой.