— Что это? — для меня это угощение сродни чуду. — Откуда, Розалинда?
Нянюшка сверкает довольно глазами, но вид при этом сохраняет строгий и недовольный.
— Не положено леди напиваться! Еще и в компании его в светлости. Видел бы ваш батюшка…, - она театрально закатывает глаза к потолку.
— Признавайся, где раздобыла продукты, — игнорирую ее ворчание.
— Провела ревизию в продуктовой кладовой. Часть продуктов, что была подвешена под потолком — сохранилась. Мука, конечно, не ахти, но ежели просеять, то вполне можно использовать. В отличном состоянии разные варенья: Клара оказалась умелой кухаркой, и сделала приличные запасы. Некоторые ягоды чрезмерно засахарились, но что с ними станется? К чаю лучше не придумаешь.
Я разулыбалась, слушая болтовню Розалинды. Видно, что нянюшка стала оживать, вон, хозяйничает уже. И с Кларой, судя по всему, познакомилась ближе. Энтузиазм Розалинды, как и чай с вареньем, придают мне сил и желания наводить порядки с утроенным рвением.
По плану у меня сегодня навести красоту в центральном холле с лестницами. Сколько можно разносить мусор и грязь по всему дому? Нужно отмыть это помещение и просмотреть каждую половицу в лестницах. Не хотелось бы сломать ноги или свалиться с верхней ступеньки.
Мы с Розалиндой вооружаемся тряпками, ведрами и отправляемся отмывать холл. Чем больше преображается пространство вокруг нас, тем радостнее становится на душе.
Экономка Матильда оказалась просто кладезем всевозможных советов. Например, она подсказала, где взять и каким образом нанести воск для пола. Мы до блеска натерли паркет и остались довольны результатом. Матильда же очень старалась быть полезной хотя бы на словах. И даже в ее строгом сухом голосе я смогла заметить теплые нотки. Всему персоналу было отрадно видеть, что кто-то всерьез взялся приводить дом в порядок.
После пола я прошлась с влажной тряпкой по окнам и окрашенным в белый цвет рамам. Чтобы стекла блестели — в воду капнула немного нашатыря, опять же, из запасов экономки. Полированную мебель вытерла мягкой ворсистой тряпкой, пропитанной для лучшего вбирания в себя пыли теплой смесью глицерина.
С полированной мебели воск от свечи оказалось можно осторожно снять и отчистить пятно пробкой, смоченной в растительном масле с солью. А затем растереть это место шерстяной тряпкой. Обычно же полированную мебель, рояли и прочие подобные поверхности чистят спитым чаем. Сама я до такого не додумалась бы.
С фарфора, хрусталя и других хрупких предметов смахнула пыль небольшой кистью с мягким ворсом, которая нашлась в хозяйстве. Конечно, хотелось обмести стены и потолок, но если стены можно было оставить на другой раз, так как руки уже устали. То до потолка я никак не достала бы, при всем желании.
Красивые медные ручки на дверях и щеколды на окнах для придания блеска Розалинда натерла нашатырно-меловой смесью. Запах, конечно, оставлял желать лучшего. Но результат превзошел все мои самые смелые ожидания. Современные земные средства отдыхают! Правда, и руки мы убили знатно. По моим ныне тонким и изящным пальчикам было сложно сказать, что они принадлежат леди. Ногти местами обломались, кожа покраснела и обветрилась.
— Не жалеете вы себя, леди Изольда! — не устает повторять Розалинда, разминая затекшую спину.
— Все будет потом, Розалинда. Сейчас время потрудиться.
На этих словах, в паре метров от нас деликатно кашлянул граф.
— Дамы, ваша работа достойна всяческих похвал! Здесь стало так чисто и уютно. Я успел забыть, каким может быть особняк, когда здесь обитают живые люди. И мне захотелось как-то отблагодарить вас, поэтому, вот.
Перед моим носом застывает миниатюрная резная шкатулка, а на каминную полку рядом с Розалиндой ложатся женские часики. Нянюшка соображает быстрее и тут же склоняется в поклоне.
— Благодарю, милорд! Давно засматривалась на подобный браслет с часами, но мне он был не по карману. Это очень щедрый подарок! — она бережно берет часы в руку и прикладывает к уху.
— Их следует завести. А может, и показать часовщику. Сами понимаете, много лет эти вещи пролежали всеми забытые. Леди Изольда, примите и вы подарок!
В голосе лорда Джеймса мне чудится некоторое нетерпение и нервозность. Совершенно ошалевшая от внезапной раздачи даров, я протягиваю руки. Граф на мгновение косается моих ладоней.
Приоткрывая крышку шкатулки, я задерживаю дыхание. Не представляю, что может быть внутри, но при этом — безумно интересно. На красной бархатной подложке красуется белоснежная нитка морского жемчуга. Рука сама тянется погладить гладкие бусины.