— Мне слишком повезло с вами, лорд Коул! — шепчу сдавленным голосом.
— Нет-нет, это мне повезло с вами, леди Коул! И возвращаясь к нашему разговору — бери, сколько посчитаешь нужным для открытия своего салона. Очень хочу посмотреть, что из этого выйдет!
Отлипаем друг от друга, так как раздается стук в дверь, а затем к нам заглядывает Бернар.
— Лорд, леди, — кивает уважительно, — к вам пожаловал мистер Брамс с визитом.
— Брамс? Не припомню такого, — хмурит лоб мой муж.
— Это мой старый знакомый. Доктор из особняка Вильерс, — подсказываю.
— В таком случае, Бернар, пригласи его в столовую и распорядись подать угощение. Мы сейчас спустимся.
— Постойте, Бернар, — окликаю камердинера, — и сообщите Розалинде, пожалуйста.
Слуга уходит, а муж вскидывает вопросительно левую бровь:
— Что ты опять задумала, любовь моя?
— Ничего такого! — отвожу взгляд, а сама прикидываю: как лучше свести два одиноких пожилых сердца.
Мы спускаемся в столовую, и при нашем появлении доктор вскакивает с места.
— Леди Коул! — почтительно кланяется, согнувшись чуть ли не пополам. И, несмотря на то, что он живет от нас далеко, уже в курсе перемен в моей личной жизни.
— Добрый день, мистер Брамс. Рада, что вы нашли время и заглянули к нам.
— Большая честь для меня! — еще раз кланяется.
— Присаживайтесь за стол, расскажите, как поживает моя матушка, виконтесса Вильерс? — интересуюсь, как положено хорошо воспитанной леди.
— Вашими молитвами, леди Коул! Виконтесса здорова, энергична, часто принимает гостей. Одним словом — беременность ни сколько не изменила привычной уклад жизни, — доктор рассказывает и пододвигает чашку с чаем поближе. А за ней — и мягчайшую сдобу от Клары.
Джеймс молчит, позволяя мне руководить приемом. И это чертовски приятно! На мистере Брамсе хоть немного отточу свои навыки.
— А вот и Розалинда! — восклицаю, привлекая внимание к нянюшке, которая, к слову, успела снять косынку, в которой разгуливала по дому, и накинуть красивую шаль на плечи.
А платье на ней просто чудесное! Васильковое, легкое, с аккуратным квадратным вырезом на груди, весьма пикантным. На руке Розалинды поблескивают те самые часики, подарок графа. Ни дать ни взять — благородная леди в годах!
— Вы ведь помните Розалинду, мистер Брамс? Моя нянюшка — весьма дорогой сердцу человек и неоценимая помощница! — указываю смущающейся Розалинде на место рядом с доктором.
Брамс приходит в себя от шока, и отрывает наконец-то взгляд от бюстика нянюшки.
— Конечно, конечно, леди Коул! Как я мог забыть? Позвольте вашу ручку, — тянется к Розалинде. — Весьма рад!
— Еще чаю?
Обхожу всех с заварником, отпустив слуг. Наши милые посиделки носят семейный характер, и я с удовольствием наблюдаю, как между Розалиндой и доктором завязывается диалог. Джеймс наклоняется к самому моему уху и тихо шепчет:
— Сводница!
Тихонько фыркаю в кулак. Что есть, то есть! Когда счастлив сам, хочется и для близких людей немного тепла и радости.
Когда чаепитие подходит к концу, протягиваю мистеру Брамсу письмо для мачехи. Его приготовила еще пару дней назад, но все не было с кем передать. А тут — такая удача!
— Дорогой мистер Брамс! — улыбаюсь ему широко, словно он уже часть нашей семьи. — Будьте добры, передайте леди Вильерс конверт, с моими наилучшими пожеланиями. И напомните леди, что с первым снегом, мы с графом приедем навестить ее и новорожденного. А заодно, и поговорить о том, что я написала в письме.
Доктор серьезно кивает и обязуется передать все в точности. И уже стоя на пороге добавляет:
— Леди Коул, вы позволите… ухаживать за Розалиндой? С самыми честными намерениями и далеко идущими планами. Моя практика небольшая, но приносит стабильный доход. Ваша дорогая нянюшка ни в чем не будет нуждаться, это я могу обещать вам! Светлый бог мне в свидетели!
— Позволю, — киваю с серьезным видом, пряча довольную улыбку, — и наш дом всегда для вас открыт!
Доктор уходит, пожав графу руку, и поцеловав тыльную сторону моей ладони.
А Розалинда выбегает из столовой с горящими щеками:
— Он уже уехал? Что сказал? Леди Изольда, не томите!
Больше не могу сдерживаться и выпускаю смех наружу. Кружу нянюшку по просторному холлу, пока она не начинает охать, что я ее «закружу до смерти».
— Доктор очарован тобой, дорогая. И испросил позволения ухаживать!
Розалинда хлопает глазами, заливаясь краской по самые уши.
— Дамы, оставлю вас! — вклинивается немного смущенный этой темой Джеймс и сбегает от нас. А я разворачиваюсь к няне и говорю: