— Почему? — кажется, она интересовалась совершенно искренне.
— Потому, — исчерпывающе ответил Матвей и направился в гостиную.
— В первый раз вижу настоящего мужеложца, — задумчиво сказала призрак ему в спину. А он еле удержался, чтобы не кинуть в нее чем-нибудь тяжелым, вон, хоть оставленным отцом Афанасием ведром с водой.
«Господи, сделай так, чтобы все это было просто моим сумасшествием», — в отчаянии мысленно попросил Матвей. Но господь, по обыкновению, не ответил.
8. Отказывающая от дома
Настя не соврала, она и вправду никогда не видела мужеложцев. Только слышала, как однажды управляющий доложил батюшке, что булочник с третьей Мукомольной улицы — мужеложец. Папенька распорядился булочника плеткой отходить. Да опоздал, сбег булочник. Может, и вправду любы ему мужчины, а может, плетей отведать не захотел. Пироги он пек вкусные, а остальное Настю волновало постольку поскольку.
Непонятно только с чего Матвей так осерчал? Она же просто интересничала, ведь всем известно, что мужеложцы не заключают помолвок.
И тем не менее он как-то разом посмурнел, движения стали резкими, даже злыми. Едва ведро со святой водой не опрокинул, она еле успела отодвинуть. И совсем не потому, что он мог опять упасть, а потому что святая вода еще может пригодиться, особенно, если дверь на чердак все же будет открыта.
Матвей сердито застучал по клавишам волшебной книжки. Эк, его разбирает, будто она его в казнокрадстве уличила.
Мужчина, словно услышал ее мысли, на минуту закрыл глаза, выдохнул, а потом взялся за волшебную шкатулку и набрал номер, поминутно сверяясь с чем-то на экране.
— Добр… — начал он, замолчал и вдруг пробормотал: — Ненавижу разговаривать с автоответчиками.
Настя не поняла, кому он это сказала, и не поняла кто такой автоответчик, но на всякий случай сделала скорбное лицо. Оно ее еще ни разу не подводило, особенно с нянюшкой. Та истово была уверена, что скоро грядет пришествие анчихриста. Она так и произносила это слово «анчихрист» через «ч», казавшееся маленькой Насте каким-то сухим и ломким, как побелевшие на солнце ветки. Сто лет прошло, а враг рода человеческого до сих пор не явился. Доживи нянюшка, наверняка, была бы раздосадована, столько готовилась, А он такой нерадивый оказался.
— Мне нужен профессиональный экзорцист, — проговорил в телефон Матвей, и девушка видела, как ему неловко, совсем как ей, когда она встретилась с новоявленной женой кузена и та вернула девушке ее письма, и попросила больше не беспокоить ее мужа всякими глупостями. — У меня в доме… — Матвей посмотрела на Настю, а та вопросительно подняла брови при слове «у меня», — при… привидение. Его нужно изгнать. У вас на сайте написано: «с гарантией». Так вот. — Матвей твердо взглянул ей в глаза, — Мне нужно, чтобы этот призрак исчез с гарантией. И как можно скорее. Доплачу за срочность. Перезвоните… — Мужчина продиктовал телефон, а потом добавил: — Или сразу приезжайте, адрес…
Настя фыркнула и исчезла. Мог бы просто попросить. Исчезнуть — это несложно.
Матвей положил трубку, потер пальцами переносицу и совсем как тогда спросил:
— Ты тут?
Но Настя не ответила. Исчезнуть, так исчезнуть, поручительство выписать не сможет, но слово сдержать сумеет. Ишь ты, гарантию ему…
— Вот блин, — проговорил он.
Интересно он всегда так расстроено блинков просит? Словно и сам уже не рад, что аппетит проснулся?
Она молчала до самого вечера. Иногда Матвей озирался, словно ища ее взглядом, не находил и возвращался к волшебному ноуту. Она даже позволила ему вскипятить воду в чайнике, но, судя по тому, как долго Матвей стоял на кухне, не решаясь плеснуть в кружку кипятка, это похоже расстроило его еще больше.
— Послушай, — позвал мужчина, после того, как обошел весь дом и снова чуть не сшиб ведро о святой водой.
Послушать она была не против, а вот появиться не давала «гарантия», хотя нянюшка называла это упрямством, а зачастую и дуростью.
— Послушай… ты… вы… Господи!
Так он к господу обращается? Не к ней? Тогда пусть ждет явления Христа народу. Хотя сын божий тоже не отличался радением и не спешил явить лик верующим. Может потому, что нянюшка ждала его отнюдь не так рьяно, как анчихриста.
В дверь снова позвонили и Матвей, все еще продолжая оглядываться, пошел открывать.
— Добрый день. — поздоровался кто-то с фальшивой душевностью. Совсем, как мясник Прошка, подзывающий откормленного барашка перед сочельником. — Разрешишь мне войти?
Матвей буркнул что-то недовольное и вместе с тем утвердительное. Настя оказалась в коридоре, по-прежнему незримая и неосязаемая.