Мое сердце буквально разрывается от жалости. Но мне сейчас обидно не только за Гарольда, но и за себя тоже…
— Представляю, как она радовалась, когда ты послушно делал то, чего она так хотела! Но тебе не кажется, что в желании снять с себя проклятие, ты зашел слишком далеко?
— Но, Даниэла, ты словно магнит для несчастий! Я и подумать не мог, что безобидная помощь на кухне может обернуться такой трагедией! Кто просил тебя подходить к той камере с бандитами?! А откуда я мог знать, что ты ведьма? Ведь я ставил магическую защиту на наш дом только ради твоей безопасности! А оно вон как вышло…
— А мне почему-то кажется, что тебе нравилось меня унижать…
— Ты действительно так думаешь?
— Да. Ведь ты мстил мне за ту боль, которую тебе причинила Мерзкая Даниэла. Но она и на самом деле была такой…
Я тут же прикусила язык.
Не хватало еще, чтобы он догадался о том, что я — не она! Но чутье мне подсказывает, что это проклятие на Гарольде до конца его жизни. И дело даже не в том, полюблю я его или не полюблю. Просто-напросто проклятие было наложено на короля Гарольда I и его возлюбленную, принцессу Даниэлу. В то время как я — ненастоящая Даниэла, я лишь ношу её тело, словно это какое-то платье!
— Именно поэтому в последнее время у меня появилась надежда. Ведь ты уже не такая как раньше…
Для меня эта тема не только опасна, но и очень неприятна, так как я не хочу давать ему ложные надежды. Поэтому я задаю Таддеусу вопрос, который мучает меня с того самого момента, как мой палач мне открылся.
— Но почему твои шрамы никак не заживают? Это потому что они от колдовского огня?
— Нет, от того, что раз в месяц я превращаюсь в прежнего себя…
Как выяснилось, за возможность становиться один раз в месяц самим собой, Гарольд платил страшную цену: после полнолуния у него вновь появлялись ожоги как в первый день после случившегося. И он был вынужден проходить через это снова и снова… через нескончаемые мучения, кровоточащие раны и лечение колдовской мазью, которую для него приготовляли в больших количествах… Как ни странно, но палач даже не роптал насчет этого. Наоборот, он был очень благодарен колдунам из Ордена Вечной Ночи за то, что они обманули то проклятие и сумели-таки отвоевать для него этот день.
— Даниэла, несмотря ни на что, я хочу, чтобы у тебя была настоящая королевская свадьба. Ты этого достойна…
— Но нас уже венчали в церкви!
— Да, венчание было настоящим, а все остальное нет…
Я мучительно вспоминаю, какая вчера была луна, и с ужасом понимаю, что до полнолуния остается два дня.
Понятно теперь, к чему такая спешка! Гарольд торопится, чтобы к этой ночи все было готово, и чтобы он сидел за свадебным столом в своем нормальном обличии! Интересно, а как понимать его фразу о том, что в нашей совместной жизни настоящим было только венчание? Неужели он имел в виду брачную ночь?!
От этой мысли мне становится плохо.
Не то, чтобы я этого очень боялась, просто я была к этому еще не готова. Ведь я же выходила замуж за другого человека!!
— А как же Ингрид?! Ты её просто бросишь как ненужную тебе вещь?!
— Даниэла, о чем ты?! Не было никакой Ингрид! Точнее, она была, но эта девушка вовсе не принцесса, а актриса. И она превосходно сыграла роль моей невесты, считай, что на какое-то время она просто тебя заменила. Ведь её лица никто не видел, даже слуги. Под предлогом того, что принцесса боится дурного глаза, она никогда не снимала с себя платок и накидку… А фигурой вы с ней очень похожи. И глаза у неё такого же цвета, как у тебя…
— Неправда! Её глаза намного ярче моих! — зачем-то возражаю я, чтобы скрыть свое замешательство. Кроме того, мне вдруг становится тесно на этой изящной кованной скамье, которая создает в этом зимнем саду атмосферу летнего сада. Мне так и хочется отодвинуться от палача как можно дальше, словно он для меня незнакомец.
— Тебе, конечно, виднее, но я говорю это как твой муж.
Таддеус скользит по мне озорным взглядом.
— Получается, накидку невесты я вязала для себя?
— Но я тебе тогда так и сказал… Честно говоря, про накидку я сам впервые услышал на приеме по случаю нашей с тобой фальшивой помолвки. Вообще-то, я велел Ингрид заказать у тебя покрывало, а она все перепутала, и заикнулась о свадебной накидке. Но мне этот вариант понравился даже лучше, чем мой. Ты так старалась, и накидка получилась просто прекрасной. А ради себя ты бы не стала так мучиться.
Я чувствую себя очень неудобно. Хочется скорее отсюда уйти…
— Таддеус, спасибо, что подписал этот разрешительный документ. — Я вскакиваю со скамьи и показываю ему на свой кожаный ридикюль, в котором лежит такая ценная для меня бумага.
— Ты уходишь?! — пораженно произносит палач, резко вставая. — Я думал, ты захочешь остаться во дворце… Как ни как здесь совсем другая жизнь. Ты же моя королева!
— Извини, Таддеус, но я выходила замуж за палача. Ты сам привел меня в дом у озера, и он стал моим по праву.
Я решительно иду к двери. В спешке задеваю щекой ветвь какого-то экзотического растения, соцветия которого напоминают гроздья акации. Отчего в моей душе разливается щемящая тоска… Но в моем мире меня никто не ждет, а здесь у меня есть теперь мальчуган, которому я очень нужна. Без меня он пропадет.
Таддеус даже и не пытался меня остановить, мой палач лишь молча смотрел мне вслед…
Странно, но даже в мыслях я наотрез отказывалась называть его Гарольдом. Потому что лично для меня ничто не менялось. Для меня он так и оставался моим палачом, моим несносным Чудовищем.
Из дворца я прямиком отправилась на площадь, где можно было купить добротную детскую одежду по сходной цене. Ведь от того, что я стала королевой Итеи, монет в моем кошельке не прибавилось. Но это и понятно, дай мне Таддеус кучу денег, у меня бы сразу закралась мысль о том, что он далеко не палач.
В конце концов я потратила на Элиаса все свои припасенные на черный день деньги. Посчитала, что такая жизнь мне уже не грозит, а еще одна пара ботинок для ребенка никогда не окажется лишней. Также не смогла я пройти мимо деревянной лошадки, паровозика, бумаги с карандашами, детской подушки с одеяльцем и других необходимых ему вещей.
А поздно вечером, когда Элиас уже спал в своей новой кроватке, в гостиную вошел палач. Причем, он появился здесь с таким видом, будто начисто забыл обо всем, что произошло с нами ранее.
— Даниэла, подогрей мне, пожалуйста, ужин. Я забыл, когда в последний раз ел…
Глава 34
Боже, как же я обрадовалась, когда увидела на кухне своего палача!..
Только сейчас до меня стало доходить, насколько этот мужчина для меня важен.
Конечно, ни о какой любви не могло быть и речи, но я к нему точно что-то испытывала. Во всяком случае, ближе Таддеуса у меня никого в этом мире не было.
Но я не могла просто взять и забыть то зло, которое он мне причинил. Даже несмотря на то, что палач это делал из лучших побуждений.
— Ты мне рада?! — думает вслух Таддеус, посматривая на меня с нескрываемым удивлением. А я тем временем кружусь около печи, подогревая для него суп и жаркое.
— Представь себе, да. У меня же никого нет, кроме тебя… И хорошо, что ты приехал сюда, а не остался в своем дворце, — говорю я смущенно, проклиная свои полыхающие румянцем щеки.
Не понимаю, почему это признание дается мне с таким трудом?
Я ловко наливаю наваристый суп в неказистую глиняную чашку и ловлю себя на мысли, что Таддеус привык есть с фарфоровой посуды и далеко не деревянными ложками. И что ему, также как и мне было тяжело привыкать к такой жизни. Точнее даже, к нищенскому существованию, потому что на первых парах у нас не имелось даже самых необходимых вещей.
Но я больше чем уверена, что он проходил через это наравне со мной. А ведь Таддеус мог в тайне от меня есть деликатесы и наслаждаться всеми прелестями жизни, которые мог позволить себе король Итеи. Но нет, для этого он был слишком благороден. Даже сейчас мое Чудовище предпочитало находиться здесь, рядом со мной, а не в своем роскошном дворце.