Я набираюсь храбрости и смотрю в его прорези для глаз, а там… Я аж перестаю дышать от неожиданности. Потому что оттуда на меня смотрят глаза, полные отчаяния. Да, да, мне это не кажется! Ему сейчас ничем не легче, чем мне! Только в отличие от меня Чудовище испытывает душевную боль. Скорее, это раскаяние…
Бог мой, вот так новость. Неужели ничто человеческое для него не чуждо, и у этого монстра тоже есть сердце?!
— Обычно в таких ситуациях говорят «прости» или «я сожалею» — шепчу я, не отрывая от него взгляда.
— Это я должен просить у тебя прощения? — Голос Чудовища все еще мягкий, но интонация у него уже другая. — Даниэла, разве не я предупреждал тебя, чтобы ты и близко не подходила к этому коридору? — Он делает паузу, доводя напряжение между нами до максимума. — Извини, но ты поступила как безмозглая… улитка, которые сидят в этой склянке! Здесь не было подобных происшествий уже несколько лет. Но стоило только мне стать её управляющим, как случилась беда! Думаешь, это хорошо отразится на моей работе?!
— Так вы печетесь лишь о своей репутации?!
— И о ней тоже.
— Лично я не навязывалась вам в жены! Но если вы не знаете, как от меня избавиться, то зачем тогда спасали? Отдали бы меня на растерзание этим нелюдям и все!
— Даниэла, не говори ерунды! К тому же, это не я тебя спас.
— А кто тогда, неужели тот старикашка?! Но он же еле ходит! — пораженно шепчу я.
— Нет. Это был кто-то из того каземата. Видимо, не все там законченные звери. В конце концов, наверняка у некоторых есть дочери, жены и сестры…
Не знаю, почему, но мне в это не верилось. Я знала, чувствовала, что причина совсем в другом. И мои странные обрывки воспоминаний тому доказательство…
Резкая боль, такая, будто кто черканул лезвием по груди, заставила меня поморщиться, отчего Чудовище сразу же потянулся к банке на столе.
С отвращением я наблюдаю за тем, как он зачем-то выуживает из склянки парочку слизняков. Потом он подносит их ко мне и… Я шарахаюсь от него как черт от ладана.
— Даниэла, лежи смирно! Ты не во дворце, здесь с тобой никто не будет нянчиться, — строго замечает палач и, к моему ужасу, его рука с мерзкой улиткой вновь тянется ко мне.
Я машинально опускаю голову и тут же взвизгиваю. И делаю это совсем по-бабски, вкладывая в этот пронзительный звук свой страх и непреодолимое отвращение… Но почти сразу я прихожу в себя и начинаю с остервенением и брезгливостью отдирать от своей кожи этих скользких тварей и бросать их на пол.
А когда на моей груди наконец не остается ни одной улитки, я вдруг понимаю, что сижу перед палачом совершенно голой! Не считая дурацких панталон с кружевными оборочками…
В панике я прикрываюсь руками, запоздало понимая, что это уже ни к чему. Ведь когда я лежала здесь в отключке палач лицезрел мой топлес во всей красе, а потом еще и цеплял на него этих мерзких слизняков.
— А это уже просто глупо, да ты и сама это понимаешь, — своим глубоким, пробирающим до мурашек голосом произносит Таддеус. — К тому же, я перевидал немало женских прелестей, и меня трудно этим удивить.
— От этих улиток есть какой-нибудь толк, кроме того, что меня от них сильно мутит? — интересуюсь я лишь для того, чтобы скрыть свое смущение.
— Конечно. Еще совсем недавно твои царапины кровоточили, а синяки были намного ярче. А сейчас… сама можешь посмотреть.
— Отвернитесь, тогда и посмотрю!
В глазах Чудовища вспыхивают насмешливые искры.
— Даниэла, вообще-то, я твой муж… И еще одно… можешь называть меня на «ты», по той же самой причине.
Несмотря на свои веские аргументы, он все-таки отворачивается. Я же смотрю себе на грудь и понимаю, что он совершенно прав. Ссадины и синяки выглядят уже так, будто весь этот кошмар со мной случился как минимум дня два назад.
Но кроме этого я обнаруживаю на своих руках следы от зубов…
Выходит, что от своего бессилия и невозможности заполучить мое тело эти звери меня кусали! И была б их воля они растерзали меня как бешенные псы!!
Словно почувствовав моё состояние, Чудовище вдруг тихо произносит:
— Даниэла, я очень сожалею о том, что тебе пришлось пройти через это. Подобное больше не повторится, обещаю тебе. И коли ты неспособна сама о себе позаботиться, то это сделаю я. В конце концов я твой муж… — каким-то опустошенным голосом заявляет мне Чудовище, а я даже не знаю, радоваться мне после этого или же огорчаться.
Не нужна мне его забота! Оставил бы лучше меня в покое, и не заставлял делать то, что мне не под силу!
— Где мое ужасное платье? Я хочу привести себя в порядок. А если ты расщедришься дать мне мыло и таз с водой, то я быстрее забуду о случившемся.
Я с надеждой посмотрела на Чудовище.
Конечно, я бы не отказалась сейчас от горячей ванны. Но где её взять в этом забытом богом месте?!
Мне мучительно сильно хотелось смыть с себя всю мнимую и не мнимую грязь, которая осталась на мне после мужских лап. А ещё эти противные улитки! Я прямо ощущала, как их лечебная, но такая отвратная слизь высыхала сейчас на моей коже…
После горячей воды и удивительно пахучего мыла я почувствовала себя будто обновлённой. К тому же, мне принесли её в огромной деревянной бадье, так что мне удалось почти полноценно искупаться. Но кроме этого приятного бонуса палач расщедрился еще и на лечебную мазь! Её он вручил мне уже в кэбе со словами:
— Намажешь ей свои синяки и ранки. Должно помочь.
Я подозрительно смотрю на баночку.
— Надеюсь, в ней нет слизняков или какой другой мерзости…
— Нет. Насколько мне известно, это магические коренья и травы, сдобренные заживляющими заклинаниями.
— И кто этот крем сделал?
— Ведьма или какая-нибудь чародейка… — каким-то надломленным голосом отзывается Чудовище и с раздражением вкладывает мне в руки баночку с мазью.
— Спасибо, но я не стану мазаться непонятно чем. Особенно после того, что ведьмы сделали с твоим лицом!
Взгляд из прорезей маски враз становится тяжелым и не предвещающим ничего хорошего.
— Даниэла, мне нужно, чтобы ты приступила к работе уже завтра. И без магии здесь точно не обойтись!
— Ну что ж, значит, потерплю… — Я сама не понимаю, почему у меня такая антипатия ко всему колдовскому. Может, потому что я сама еще неделю назад была ведьмой?
— Нет, не потерпишь! Я не хочу потом слушать твои жалобы, — категоричным тоном заявляет Чудовище. — А если не захочешь сама воспользоваться мазью, то тогда это сделаю за тебя я!
Мне тут же представилось, как Чудовище успокаивает меня своим низким чувственным голосом, в то время как его пальцы медленно скользят по моей груди…
Представила и невольно вздрогнула от ужаса. После чего со страхом посмотрела ему в глаза и напоролась на взгляд, полный откровенной ненависти и злобы.
Неужели он все понял?!
Глава 9
— Пусть будет проклят тот день, когда я не смог отказать твоему отцу и взял тебя в жены!
Я промолчала. Лишь сильнее сжала в кулаке баночку с мазью. До онемения в пальцах, будто захотела выместить на ней всю свою боль и отчаяние.
Странно. Но он словно прочитал мои мысли! Надо же, за какие-то считанные дни палач узнал меня лучше, чем мой прежний муж за шесть лет! Надеюсь, что Даниэла теперь отыграется на Викторе по полной. Как я поняла, инфанта та еще стерва. А в теле ведьмы она обязательно покажет моему благоверному свое истинное лицо…
После пережитого кошмара и долгожданного избавления от боли меня окончательно разморило. А мелькающие за окном деревья и монотонное покачивание кэба подействовало на меня прямо гипнотически. Поэтому я даже не поняла, когда полностью отключилась.
Неожиданный толчок, видимо, под колесо кэба попал камень — и я в испуге открываю глаза. И тут же встречаюсь взглядом с Чудовищем, который сразу же отворачивается к окну. После чего он усиленно делает вид будто только и занимался тем, что любовался в окошко на лес и не смотрел на меня пронзительно тоскливым взглядом. Причем, настолько грустным, что у меня сейчас от жалости сжимается сердце…