— Ой, знаю я какое оно, это такое. Чего мне только не обещали, — я отмахнулась от него.
— А поподробнее? — Алеша подобрался и шутливо сузил глаза.
— Много всего. А на деле выходил стандартный пятиминутный бутерброд с разными соусами.
Он собрался возразить, но я приложила ему палец к губам:
— Тсс! Не хочу говорить с тобой о сексе.
— Я тоже не хочу. Во-первых, уже ревную к твоим бывшим, во-вторых, зачем говорить, когда можно делать?
Он скабрезно подмигнул, я же закрыла лицо рукой.
— Ладно, ладно, все, закроем пока эту тему.
Я вздохнула и сделала глоток кофе. Эх, если приготовление кофе — не единственный Алешин талант, то его девушке крупно повезет.
— Расскажи лучше, почему Яга не может встречаться с Гором? Они же раньше были вместе.
— Вместе — громко сказано, — Алеша посерьезнел и как-то подозрительно долго мешал кофе ложкой. Похоже, я задела тяжелую для него тему, но обратно дороги нет. — Так, общались, целовались. Точнее — не только целовались, чем вызывали у меня лютую зависть и неконтролируемые всплески гормонов. Что было дальше — сама знаешь. После, когда мы повзрослели, и Гор стал по-другому относиться к Яге, умер наш отец, и брат стал боярином. А глава Заставы не может жениться на нечисти. Даже в любовницы ее взять. Тогда и…
— Она наложила свои заговоры.
— Да, все три.
И без расспросов понятно, что там третье. Наверное, что-то вроде отворота для Гора. Не понимаю ее. И в то же время чувствую, что только так и правильно. И всем хорошо, кроме грустной девушки Яги.
— Ох…
— Я тогда долго с ней скандалил, говорил, что за любовь держаться нужно, а не так. А сейчас понимаю Ягу.
— Посоветовал бы ей свои штучки с гештальтами. Рабочая модель избавления от соперников, кстати.
— Ты снова? Может быть, я искренне хотел…
— Да, да, да. Так я и поверила.
Он поджал губы и демонстративно уставился за окно.
— Мне не дает покоя мысль, что если ты закроешь свой гештальт — сразу исчезнешь.
— Ты такая испорченная, все время думаешь о сексе.
Я приготовила ответ, но, заметив его смеющийся взгляд, не выдержала и расхохоталась. Вот же… Алеша!
Глава 20
Вечер выдался вполне мирным: мы долго спорили на всякие темы, затем Алеша все же приготовил свою курицу, и надо заметить, получилось неплохо. У лиходея определенно есть кулинарный талант. Я настолько восхитилась, что даже помогла ему вымыть посуду, точнее — вытереть то, что вымыл Алеша, надо же попользоваться его заботой, пока есть возможность.
После он застелил мне постель и ушел спать в гостиную, на диван. Без поцелуев, приставаний и требований закрыть долг перед вселенной. У меня даже закрались сомнения, что он все-таки умеет вести себя, как нормальный человек.
Но дальше развить эту мысль не вышло: слишком хотелось спать, да и самочувствие было так себе. Шея горела и невозможно сильно чесалась, как раз в том месте, куда пришелся укол Яриной сережки.
Когда зуд стало сложно терпеть, я пошла в ванную: там и аптечка есть, и зеркало, чтобы посмотреть на шею. Самого укола видно не было, только длинные красные полосы от расчесов. Я побрызгала на это место холодной водой, затем нашла в Алешиной аптечке мазь от укусов насекомых, намазала шею и, почувствовав некоторое облегчение, все же вернулась в спальню.
В голову ударила волна жара, во рту появился горелый привкус и запахло дымом. Я с трудом доползла до кровати и рухнула на нее.
Сон не шел, но давний кошмар с железным монстрами настиг и в реальности, словно бы разорвав меня на две части: одна Лиля все так же лежала в полутемной комнате, не в силах позвать на помощь, вторая — пыталась вырваться из круга молчаливой диви.
Но бежать было некуда, разве что в стальную арку, поблескивающую маслянистым нутром. Хотелось позвать Алешу, но из засохшего, обгорелого горла не вырывалось ни единого звука.
Железные монстры заскрежетали несмазанными суставами и двинулись в мою сторону, окружая и загоняя под арку.
Сколько можно? Сил моих больше нет! Десять лет вижу этот кошмар, а последние недели — еще и наяву всякая ерунда творится!
Сердце гулко ухало в груди, оно казалось тяжелым куском раскаленного металла, обжигало и распирало. Я закричала, внутри же, кажется, что-то лопнуло, и кипящая кровь из сердца потекла по сосудам, вырвалась из границ тела и разрушающей стеной пламени обрушилась на все вокруг…
…Жара. Такая сильная, что и пары минут на солнцепеке не простоишь, хочется бежать в тень и пить воду.
— Лиля, ты там аккуратнее: не садись рядом с окном, не открывай форточку, а то простудишься, ни с кем не разговаривай. И как доедешь…
— Первым делом позвонить вам с папой.
Я закатила глаза, чмокнула маму и поспешила ввинтиться в толпу заходящих в «пазик» пассажиров. Здесь зазеваешься — будешь всю дорогу стоять в проходе. А ехать до деревни минут сорок, не слишком-то приятно будет балансировать, удерживаясь за поручень одной рукой, когда автобус подкидывает на кочках и выбоинах.
Обычно мы ездили к бабушке всей семьей, на папиной машине, но вчера Светка, как назло, разболелась. Где эта козявка могла подхватить двусторонний отит, ума не приложу, вроде ни на шаг от меня не отходит: купались в речке вместе, мороженое ели вместе, но со мной все в порядке, а Светка слегла.
Наверное, надо было остаться дома и посидеть с ней. Но мама боялась, что я тоже могу заразиться, да и бабушка очень ждала в гости.
Удача и пронырливость помогли мне проскользнуть на заднюю площадку и занять себе место.
Рядом плюхнулся здоровущий потный мужик, придавивший меня своим телом к стене, а весь пол заняли его сумки. Мне даже ноги поставить некуда.
Автобус тронулся, и началась война за форточки — на некоторых пассажиров из них дуло, другие же, как и я, задыхались от духоты. Рядом кто-то ел беляш, распространявший гадкий запах лука. Что за люди? Только ведь отъехали от вокзала, могли бы и потерпеть немного.
Как только мне исполнится восемнадцать, сдам на права и буду клянчить у папы машину, хоть самую плохонькую, лишь бы не автобус.
Я наблюдала, как мы медленно выезжаем из города, и представляла, что с каждым метром приближаюсь к цели и свободе. И воздуху. Свежему ветру и простору.
Мечты, мечты.
Запихнув в уши гарнитуру от плейера, я включила музыку и уставилась за окно. До противности обычная поездка, в таких не происходит ничего интересного.
Примерно на середине пути автобус резко затормозил, отчего я стукнулась лбом о впередистоящее сиденье, а сумки моего соседа вывалились в проход. И в следующую же секунду его самого насквозь прошил длинный стальной прут.