— Артур, — произношу, когда он меня отпускает. — Ты можешь оставаться здесь на выходные, но, после работы, я поеду к маме в Фариново. Встретимся в воскресенье возле дворца спорта.
Каждый час сыну я не звоню. В общей сложности раз пять. Но, когда на моём телефоне появляется подписанный номер Стаса Молчанова, невольно хватаюсь рукой за сердце. Неужели что-то случилось? За всё время заместитель начальника полиции и мой сосед по коттеджу в Фариново, звонил мне не больше двух раз. Если Артём пострадал, я придушу Артура собственными руками.
— Приезжай в свой дом, в район Роз, — после слов приветствия требует Молчанов.
— Что-то с Тёмой? Не молчи, Стас!
— С Артуром. И Костя здесь, — после небольшой паузы произносит сосед. — И дело в Еве. Её гибели. Элина, бери машину и быстрее поезжай домой. Всё очень серьёзно.
Сегодня я задержалась на работе. Твёрдо решила не возвращаться к Артуру, но и проводить весь вечер с мамой тоже не было желания. Решила больше поработать.
Выбегаю из здания. Все сотрудники уже уехали. Машина вневедомственной охраны забирает своего работника. Они у меня дежурят лишь в то время, когда в теплицах находятся мои работники. В не рабочее время теплицы ставятся на сигнализацию.
Заметив меня, сотрудник охраны по имени Олег, спрашивает:
— Элина Эдуардовна, что-то случилось?
— Нет. Это личное. Мне очень срочно нужно домой.
— Не по инструкции, конечно, — вздыхает Олег и заглядывает в машину. — Парни, подвезём?
Те соглашаются. Даже мигалки включают и берут в руки автоматы. На перекрёстке перед районом Роз, водитель неожиданно кричит нам:
— Держитесь!
Машину сильно заносит, бросает из стороны в сторону, но водителю, обученному технике экстремального вождения удаётся удержать автомобиль и не задеть другие машины. Два бойца сидящие со мной на заднем сиденье, мгновенно группируются и удерживают меня от летания по всему салону автомобиля.
— Думаешь, не заметил? — спрашивает один у второго.
— Что случилось? — я вообще ничего не успеваю понять.
— Да КамАЗ гружёный прямо на нас поехал, — объясняют мне. — Еле нас не протаранил. Сейчас в ГАИ сообщим, пусть разбираются. Испугались, Элина Эдуардовна?
Я отрицательно качаю головой. Больше всего меня страшит то, что ждёт дома. Высадив меня у ворот, экипаж разворачивается, объезжая карету «Скорой помощи», также стоящую у моего дома. Заворачиваю за угол и вижу Костю, возле которого хлопочут двое мужчин в бордовой врачебной форме. Муж сидит на скамейке. В глаза бросается несколько ссадин на его лице, разбитая губа и расстёгнутая рубашка.
— Что случилось? — так как Костю замечаю первого, то бросаюсь к нему.
— Артур едва нашего мэра не задушил, — поясняет мне Молчанов, отходя от другой скамейки и обращается к врачам. — Что скажете? Жить будет? В больницу нужно?
— Жить будет, — кивают врачи. — Но удушение, конечно, есть. Лучше подъехать для обследования и наблюдения.
— Мне с женой нужно поговорить, — хрипит Костя. — Оставьте нас на несколько минут.
— Это он виноват в смерти Евы и наших родителей, — буквально выплёвывает слова Артур. — Я всё равно убью тебя, недоносок.
Он сидит на другой скамейке. Только зажившее лицо снова разбито. Изумрудные глаза налиты кровью. Руки Артура стянуты за спину наручниками и прикованы к железному поручню.
Врачи уходят, как и два полицейских, которые стояли рядом с Артуром. Остаюсь я, два сидящих мужчины и Стас Молчанов.
— Что, что произошло? — повторяю я.
— Толком не знаю, — отвечает Стас. — Впереди выходные, я усилил Косте охрану. Его понесло сюда. Охрана, понятно, осталась ждать на дороге, возле калитки. Услышали шум, прибежали, а здесь Артур душит Костю. Вызвали «Скорую», позвонили мне, а я — тебе.
— Я не хотел, — негромко произносит Костя. — Ева часто спала с открытым окном, и я приходил. Садился прямо на землю, под подоконником её комнаты и сидел. Много курил. Иногда осторожно заглядывал в комнату. Не боялся, что она меня увидит, боялся испугать. В ту ночь твёрдо решил поговорить с ней. Знал, что Марка нет в стране, а ты, Тур, надолго завис в казино. Пообещал себе, что докурю и постучу о деревянный подоконник, позову Еву по имени. Уже занёс руку, когда дверь в её комнату открылась. От неожиданности выронил окурок и вновь присел под подоконник. Зашла ваша мама, Анна Владимировна. Проворчала что-то, типа того, что дочь вновь не закрыла окно и закрыла его сама. Я ещё посидел и пошёл домой. Не решился стучать в закрытое окно. Боялся привлечь внимание Анны Владимировны. И совсем забыл про выроненный окурок. Вспомнил о нём, когда стали известны результаты экспертизы. Сколько раз за эти десять лет я хотел поменяться с ней местами! Сколько раз мысленно исправлял ту ночь…