Выбрать главу

            — Какой такой гряды? — спросила, затаив дыхание. Стоявшая в центре ладони «Красотка», а она действительно была самой красивой из всех, как-то неопределенно махнула лапкой, показывая на горы за своей спиной.

            — Не поняла, это горы что ли?

            Сразу вспомнились сказки Бажова. И его медной горы хозяйка. В голове царил сумбур. Зачем я здесь? И здесь это где?

            — Горы, что ли. — перекривила меня самая пухленькая из всех снежинка, почему-то насупилась и сердито сложила лапки на груди, ну или…не знаю как это у них называется.

            — Эй «Пухлик», — позвала я маленькую злюку. — Ты чего надулась?

            — Хрустальная гряда это не гора. Это королевство! — вскинув мордочку, гордо изрекла снежинка. Потом, как-то осклабившись, буркнула, — мне нравится имя, которое ты мне придумала. Хочу быть Пухлей.

            — А мне?

            — А мне?

            — И мне?

            — Я тоже хочу имя! — верещали остальные комочки.

            — Ладно, будут вам имена, — и весело мне так стало. — Ты-Ежик. Ты-Солнышко. Ты-Потеряшка. А ты Красотка, — произносила я, указывая на каждую поочередно.

            Ежик растопырив колючки как заведенная стала прыгать, толкая своих подружек и радостно пыхтеть — Я Ежик. Я Ежик. Потеряшка зарделась, и смущенно шаркала ножкой по моей ладони. Красотка мгновенно приняла позу «Я звизда», а Солнышко, как и положено солнцу, всем улыбалась и светила.

            — Эм, я конечно извиняюсь. Но мне бы домой девочки.

            Ежику, вероятно, крышу от избытка чувств совсем снесло, потому как она начала бешено трясти подружек, повторяя как молитву:

            — Домой, домой, мы полетим домой!

            — Стоп, возмутилась я, — Что значит полетим? Я не умею летать.

            — Ты Скользящая, — гордо изрекла Пухля. — Ты — душа снежного мира. Ты можешь все!

            — Просто загляни в свое сердце и подумай о доме — улыбнулась Солнце.

            Вот так просто. Подумай. И я подумала. А какого рожна я вообще дома забыла? Ну, пойду завтра на работу. Опять день за днем. Неделя за неделей. Пустота и одиночество. С тех пор как умерла мама, моя жизнь стала серой, неуютной и безрадостной. Никакой привязанности к той, прошлой жизни у меня не осталось. Зинка разве что. У нее семья, любимый муж и два спиногрыза. Зачем я ей? А здесь, в этом непонятном и совершенно невероятном месте я кому-то нужна, в меня верят, не знаю почему, но точно верят! Внутренний бес продолжал давить на все мыслимые и немыслимые рычаги моего эго. В неравной борьбе моей совести и того, что называют не пороком, а большим свинством, я одержала сокрушительное фиаско. Любопытство взяло верх. Должна же я посмотреть тут все, раз уж выпала такая возможность. Да и снежные чудики мне понравились, забавные они. В конце концов, что я теряю? Не понравится здесь, вернусь домой. Все. Решено. Остаюсь. Осмотрюсь тут немного. Кажется я тут хозяйка чего-то? Что там Пухлик мне про Хрустальную гряду говорила? И вот тут до меня дошло!

            — Я не совсем поняла, вы мне тут про королевство чего-то говорили. А я к нему вообще, каким боком? Я что, тут типа королева?

            Снежинки, нелепо растопырили свои лапки и замерли в каком-то смешном полупоклоне.

            — Королева Эллария, твои верные фрейлины готовы служить тебе! — торжественно произнесли малявки. На их снежных моськах застыло выражение благоговейного трепета и слепого обожания. Мне стало не по себе. Никто и никогда так безоговорочно в меня не верил. Чего ждут от меня эти странные существа? Что если я не оправдаю их надежд и ожиданий?

            — Слушайте, а вы меня ни с кем не путаете? С чего вы взяли, что я ваша королева? Снежинки вспорхнули с ладони, и зависли в воздухе. Ежик ткнула лапкой в кулон, висящий у меня на груди, и пискнула:

            — На тебе «Скраэн»! Знак скользящей.

            — Ты на маму похожа. Краси-и-и-вая, — затянула Красотка. Вот тут они точно ошибались, на маму я совсем не похожа. Мама была жгучей брюнеткой, с зелеными слегка раскосыми глазами, маленькой и хрупкой. Она всегда говорила, что я похожа на отца, с которым мама развелась еще до моего рождения. Правда ни одного снимка с ним у нас в доме не было, поэтому я понятия не имела, как он выглядел. Но обижать малявок мне совсем не хотелось, и вслух я этого говорить не стала. Если вопрос с моим статусом слегка прояснился, то с передвижением по-прежнему были проблемы. Точно помню, что летать не умею, а месить сугробы в сапогах «от кутюр» местного разлива, было не «айс». Поэтому я набралась наглости и спросила: