– А где?
– Здесь, в Срединных мирах. Правда, в Авалоне появляться не рискует.
– Вот как? Сегодня утром я разговаривала с Артуром, но он ничего мне не сказал.
– Ему не хотелось расстраивать тебя.
– Ещё бы… Так она поссорилась с Брендоном?
– Они культурно разошлись. В силу некоторых обстоятельств Дана не могла оставаться в Экваторе.
– В силу каких обстоятельств?
Я помедлила с ответом. Собственно, я затем и пришла к Дейрдре, чтобы сказать ей всю правду, но только теперь я в полной мере осознала, какой это будет для неё удар. Однако выхода нет. Дейрдра ДОЛЖНА знать о своей тёзке, она ДОЛЖНА принять решение. Корона Света ждёт её, а Брендон в ней ОЧЕНЬ нуждается.
– Дейрдра, – мягко произнесла я. – То, что я скажу, вряд ли обрадует тебя, но я обязана это сделать. Мы не вправе скрывать от тебя настоящее положение вещей.
Дейрдра поднялась с кресла, отошла к окну и, глядя на вечно-зелёный дворцовый парк, с каким-то неестественным спокойствием спросила:
– Дана ждёт от Артура ребёнка?
– Мм… Вроде того, – ответила я.
Она повернула ко мне своё лицо, на котором было написано недоумение.
– Как это «вроде»? Нельзя ВРОДЕ ждать ребёнка… Или она не знает, от кого беременна?
Я глубоко вдохнула, затем выдохнула.
– Видишь ли, в чём дело. У Даны УЖЕ есть ребёнок. Девочка. Она родила её в мире, где время течёт очень быстро.
Дейрдра судорожно сцепила пальцы рук и, закусив губу, с болью и мукой посмотрела на меня. По щеке её покатилась крупная слеза, а из груди вырвалось несколько сдавленных всхлипов. Затем она, не сказав ни слова, опрометью бросилась к двери, ведущей в спальню, и скрылась за ней.
Я тяжело вздохнула, но за Дейрдрой не последовала. Сейчас бедняжке нужно побыть одной, оплакать свою ушедшую любовь, утраченные иллюзии, потерянное счастье. Она должна пройти босиком по осколкам разбитых надежд, чтобы выбраться из тупика, в который завела её жизнь, и вступить на новый путь. Он не будет устлан розами, но, надеюсь, Брендон позаботится о целебных травах для её израненных ступней и о ласке и нежности для её страдающего сердца…
В дверь постучали, и я разрешила войти. Явились Морган и Пенелопа.
– Она уже знает? – спросил Морган.
– Да.
– Ну и как отреагировала?
– Закрылась у себя в спальне и плачет.
Он пожал плечами.
– Что ж, это естественно. Иного я не ожидал.
– Зря ты это сделала, Бренда, – отозвалась Пенелопа. – Зачем было травмировать её?
– Рано или поздно пришлось бы. И лучше сейчас, чем позже.
– Загорелась идеей устроить личную жизнь Брендона?
– Не отрицаю, такая мысль бродит в моей голове. Но прежде всего я забочусь о том, чтобы твоя младшая сестричка росла в полноценной семье, с отцом и матерью, которые любили бы её и друг друга. Здоровая психологическая атмосфера необходима для нормального развития любого ребёнка, а тем более такого чувствительного.
– Но…
– Ты просто ревнуешь, Пенни. Ты уже немного притёрлась к Дейрдре и теперь не хочешь, чтобы её место заняла другая женщина. Однако с этим придётся смириться.
Пенелопа вздохнула.
– Ладно, Бренда, ты права. Я действительно ревную. – Она немного помолчала, затем добавила:
– Пожалуй, мы можем идти. Не думаю, что Дейрдра захочет присоединиться к нам.
– А я думаю, что захочет, – возразила я.
– Я уверен в этом, – поддержал меня Морган. – Пусть только она успокоится.
Будто в подтверждение наших слов (а может, она слышала нас), из спальни вышла Дейрдра. Её бледное лицо и воспалённые глаза свидетельствовали о том, что она плакала.
– Я хочу видеть её. Дочку Артура и Даны.
– Мы с Пенни тоже хотим, – ответила я. – Морган уже договорился с Даной и сейчас проведёт нас к ней.
– Я с вами, – решительно заявила Дейрдра.
– Разумеется, миледи, – сказал Морган. – Затем мы и пришли к вам, чтобы узнать ваше мнение.
– Хорошо. Ведите нас.
Мои личные апартаменты примыкали к покоям Дейрдры, и гостиная была у нас общая. Мы миновали несколько комнат и вошли в мой рабочий кабинет, в одну из стен которого была встроена потайная дверь, замаскированная под шкаф. Когда месяц назад мы с Артуром устанавливали чары, блокирующие доступ к Тоннелю в пределах всего Авалона, то предусмотрительно создали во дворце несколько таких «ниш», специально предназначенных для адептов Источника – и то не для всех, а только для «своих». Попытка стороннего адепта воспользоваться «нишей» для перемещения во дворец или из него приведёт к тому, что многоуровневая и сверхнадёжная система охраны, не опознав Образ, поднимет тревогу и мгновенно приведёт в действие мощные изолирующие чары, чётко локализованные в пределах данной «ниши». Непрошеный гость окажется запертым в комнате и лишённым доступа как внешним источникам силы, так и к своим внутренним колдовским ресурсам. А что касается обычных причащённых, коих в Авалоне насчитывалось уже больше дюжины, то для них Тоннель в «нише» так же недоступен, как и в любом другом месте королевского дворца и всего города за исключением Зала Перехода. Кстати сказать, в последнее время Пенелопа всё больше ленится спускаться в подземелье и всё чаще обращается ко мне с просьбой переправить её из «ниши» в Тоннель. Постепенно она осознаёт чисто бытовые преимущества высокого приобщения к силам и, думаю, вскоре преодолеет свой страх перед Источником. Благо, как говаривает Артур, уже есть претендент на роль Одиссея… Нет, кто бы мог подумать, что Дионис, который качал малышку Пенни на руках и рассказывал ей на ночь сказки, неравнодушен к ней как к женщине!
Мы вошли в небольшое тускло освещённое помещение без окон. Комната, тем не менее, производила приятное впечатление: стены были увешаны гобеленами, пол устлан ковром, негаснущий светильник находился в люстре с алмазными подвесками, у противоположной от входа стены стоял мягкий удобный диванчик, а рядом – туалетный столик с зеркалом. Не в пример этой, «ниша» в кабинете Артура производит гнетущее впечатление: яркий свет, пол, стены и потолок выложены белой кафельной плиткой, не хватает только унитаза. А я всегда, везде и во всём стремлюсь к уюту, это мой почерк, мой стиль жизни. Здесь можно привести себя в порядок после длительного путешествия, передохнуть, если угодно – поспать и даже заняться любовью… Впрочем, последнее мне не дано.