Барсу повезло. Во всех смыслах. Сначала он оказался в небольшой пещерке, где было очень даже тепло, более того, тёк ручеёк, из которого он всласть напился. Откуда на высоте более тысячи метров в скалах может взяться ручеёк, Барс не то, чтобы не знал, он даже не задавался таким вопросом. Потом любопытный котейка наткнулся на заманчиво пахнущий камушек и не удержался — полизал его. Вкусно было, еле оторвался от такого занимательного занятия — услышал, как вся группа школьников во главе со старшим братом одного из участников похода зовут его. Причём если от девочек он слышал приятные формы: «Барсичек», «Котик» и изрядно поднадоевшее «Кыс-кыс-кыс», то мальчики не особо стеснялись в выражениях. «Блохастый хрен», «Хвостатый гад» и прочее, ещё более грубое.
Видимо, давно они его звали, раз перешли на такие выражения.
Впрочем, Барс не собирался задерживаться, чтобы нарочно позлить ребят, поэтому вылез обратно и двинулся к одной из девчонок, которая тут же схватила его на руки и стала гладить. Правда всё испортил Митька, выхвативший своего кота из чужих рук и принявшийся упрекать его в том, что тот долго не выходил на зов.
— Отмяунь, — не выдержал Барсик.
Сказал и испуганно замолчал. Что такое вылетело из его рта?
К счастью, его полумявк, полупосыл отстать потонул в общем гвалте. Митька решил, что ему почудилось. Мало ли, что может выдать животина, когда её трясут почём зря? Посему он пристегнул к ошейнику поводок, с которого он его отпустил, когда забрались на гору, засунул кота в рюкзак, второй конец поводка прикрепил к рюкзаку на случай, если Барс решит выпрыгнуть и пойти пешком.
К слову, весь поход кот провёл либо на поводке, либо на руках. На покорение вершины, оставив палатку и основные вещи в тайге, ребята пошли налегке, поэтому смогли нести его даже в рюкзаке, один из которых освободили под его кошачье величество. Митька уже и сам был не рад, что взял его с собой, ну да не отпускать же котейку в тайгу. Жалко. Потеряется ещё в незнакомом месте, встретит кого, с кем тягаться не сможет.
В общем, совесть у парня имелась, в отличие от здравого смысла. Впрочем, и оный постепенно нарастал в процессе набивания шишек. Глядишь, лет через десять-пятнадцать что-нибудь приличное вырастет. Или не вырастет, тут, как карта ляжет. Сами понимаете, в пятнадцать лет самая дурь начинается, и как подросток из неё выплывет, не знает никто.
Даже кот.
Собственно, кот не знал не только о том, что ждёт в будущем Митю, но даже то, во что выльется его вынужденный поход. Да, он благополучно добрался обратно к Клавдии Степановне, насладился стенаниями оной насчёт того, что бедного котейку теперь надо вычёсывать. С трудом, но пережил мытьё специальным шампунем. Почти…
— Хваутит! — воскликнул он, не выдержав измывательства.
В прямом и переносном смыслах этого слова, между прочим!
— Терпи, казак, атаманом будешь, — откликнулась бабуля, ещё не поняв, что, собственно, произошло.
Митька, кстати, оперативно смылся, едва принёс кота, и человеческой речи от него уже не услышал. А жаль, возможно, тогда Барс не попал бы в руки учёного и не принялся молиться кошачьему богу, который…
Впрочем, об этом чуть позже.
— Я не коза, я коут! — возмутился Барс, неверно истолковав слово «казак».
— Что? — а вот тут-то до Клавдии Степановны и дошло, с кем и как она разговаривает. — Батюшки святы! Ты ли это, Барсик?
— Я не Барсик, а Барс, — гордо ответствовал кот, одним мощным движением выпрыгивая из тазика, воспользовавшись взволнованным состоянием своей хозяйки.
Всю забрызгал её, пока она стояла с трясущимися руками и пыталась осознать новые опции своего питомца.
— Боженька, спаси и сохрани! — принялась креститься Клавдия Степановна, лихорадочно размышляя, как же теперь быть?
Женщиной она была не то, чтобы суеверной, но стрессовые ситуации переносила плохо. А тут, как назло, сон ей накануне приснился, как она от чёрта бегает и святою водой его отгоняет. Взглянула на тазик…
Нет, ну там-то вода самая обыкновенная, да и кошки в принципе воду не любят, тут уж сложно придраться. Может, ей всё-таки послышалось?
— В общем так, чтобы никаких больше купауний! — принялся качать права Барс, сам не понимая, что не совсем вовремя это делает.
Ему бы затихариться. Схорониться под амбаром, или на крыше. Переждать, пока Клавдия Степановна корвалолу накапает, чайку попьёт с пряником, огород польёт, отчего и вовсе успокоится. Притомится. Легче новости воспримет.
Подвело его чутьё, гордыня верх взяла, за что он и поплатился: был схвачен в охапку и отнесён в церковь, откуда ещё не успел уйти батюшка после утренней службы.
— Святой отец, помогите! — воскликнула почтенная пенсионерка, истово крестясь при входе в храм.