— Дуэ-э-э-йн! Тебе конец! — орал он так, что уши закладывало. — Я тебя на вертеле поджарю!
Девушка было бросилась искать веревку, но остановилась. Они что тут, без аммуниции?
— Я не знаю, где твои вещи! Что делать? — крикнула и посмотрела на меня, ожидая решения проблемы.
Корунец тем временем уже высвободил одну руку и перехватил меня за шею.
— Проклятье! — знаю, при дамах неприлично, но мне было не до того. — Я не знаю, где вы оставили вещи! — всё, что смог выкрикнуть, потому что все силы уходили на удерживание огненного.
Девушка замешкалась, а потом вдруг принялась рвать на себе юбку. Может, я и опешил бы, но у меня было занятие поважнее и я лишь заметил, что одежда на ней не только перепачканая сажей и копотью, но и явно ношеная не один год. Оторвав приличный лоскут от видавшей виды юбки, она достала из кармана какой-то пузырёк, щедро облила тряпицу и приложила её прямо к лицу вырывающегося черноглазого. Он почти мгновенно обмяк, захват ослаб, а я услышал запах какой-то травы.
— Слава Пресветлым! — сказала она и это стало последним, что я услышал прежде чем провалился в глубокой сон.
Глава 5 Неправильный диал
Мне до седых волос не забыть о том, что я сегодня пережила. Ничто не предвещало ни разрыва со Стефаном (громко сказано, конечно, ведь как оказалось, только я думала, что у нас с ним отношения), ни появления в деревне отряда военных, ни того, что случилось потом. Огонь, крики, взрывы, дым, боль…и снова огонь и боль.
У меня болело всё. За всю свою жизнь мне не довелось набить столько ушибов и синяков, сколько я получила сегодня. Едва держась на ногах, огляделась и поняла, что в более-менее подвижном состоянии на поляне, где мы устроили привал, нахожусь лишь я одна. Дуэйна, кажется, зацепило действием отвара сонной травы, значит на его помощь можно не рассчитывать.
Первым делом я решила проверить, жив ли Люций. Оказалось, что ему ещё рано отправляться к Пресветлым. Чтобы привести мужчину в чувства, пришлось всего-навсего хорошенько его потормошить. Вместе мы отыскали веревку в мешке одного из солдат и связали Харлока. Затем очередь дошла до Дуэйна. Тут я особого участия не принимала, Люций осмотрел его и сказал, что регенерация сработала отлично. Сам командир отряда при этом выглядел весьма озадаченным. Подложив ему под голову один из вещь-мешков, мы отыскали Ниалу и последнего оставшегося в живых солдата. Едва травница отошла от шока, то принялась ахать и охать, стараясь обработать мои ссадины и напоить меня отваром, снимающим боль, а затем ей пришлось заново перебинтовывать бедолагу-солдата, ведь он диалам не чета, его раны кровоточили и нуждались в уходе.
Мне больше не было страшно. Я будто переступила через рубеж, за которым позади оставила прежнюю себя, а впереди меня ждала совсем другая Селена. Всё, что случилось за этот день, как-то изменило меня. Сама не знаю, в лучшую ли сторону. Начало светать, я сидела у костра, слушая пение птиц и окружающие меня звуки, и наслаждалась каждым мгновением. Всматривалась в чащу — леса у нас были густые, местами непроходимые — пытаясь увидеть что-то, чего там быть не могло, и подумать о том, как меня изменило произошедшее. Но это мне не удалось.
— Может, расскажешь, как вы его одолели? — спросил светловолосый диал. — Я ничего не помню. Кажется, ударился головой, а такие сильные травмы даже наша регенерация заживляет нескоро, — он потёр затылок с таким видом, будто извинялся за то, что не учавствовал во всём этом.
— Если бы не Дуэйн, наверное, все мы уже умерли бы, — я бросила взгляд на лежавшего совсем рядом с костром “героя дня”.— Я не знаю, как вы это делаете, но он дрался почти в бессознательном состоянии, а потом, кажется и в бессознательном тоже. Я мало что поняла, но в какой-то момент мне показалось, что он и вовсе умер, а потом…
— Потом я вернулся, — услышала я голос Дуэйна. Он очнулся и смотрел на нас, улыбаясь. Что? Он это умеет? Может, отвар ещё не до конца отпустил или он тоже головой приложился?
— Ты в порядке, брат? — спросил у него Люций.
— Да, брат, давно не виделись, — ответил второй диал, поднимаясь и присаживаясь к костру, а я заметила, как глаза Люция расширились от удивления. — Может, представишь меня этой прекрасной леди? — продолжил Дуэйн, а сам смотрел на меня и, казалось, не шутил.
— С-селена, — начал блондин, — это…Это…
Я переводила взгляд с одного диала на другого, силясь понять, что же тут происходит. Люцию явно было не по себе, а его брат просто сидел и ждал, когда к первому вернётся дар речи.
— Что же, видно, придётся самому, — Дуэйну надоело ждать и он продолжил: — Меня зовут Ивар Алмор, красавица. Я до глубины души впечатлён твоей смелостью и отвагой, не говоря уже о том, что твоя красота сразила меня в самое сердце. Значит, тебя зовут Селена? — он посмотрел мне прямо в глаза и так мило улыбнулся, что я даже опешила. Вот таким я его ещё не видела. Куда подевался тот грубый мужланище, которого я видела накануне? Сейчас передо мной сидел очень даже дружелюбный молодой человек, ни в лице ни в жестах которого не было ни намёка на презрение к моей, скажем так, бедноте.
— Ивар? — спросила я. — Не Дуэйн? Может, я что-то путаю? — я переводила взгляд с одного диала на другого. — Вы простите, я, кажется, тоже голову повредила. Вчера вечером Вы представились мне другим именем, — я вопросительно посмотрела на Люция.
— Давай без церемоний, хорошо? Когда мы сообща пытались выжить и скрутить огненного, ты мне не выкала, — всё так же дружелюбно продолжил Ивар и принялся какой-то палкой поправлять костёр.
— Л-ладно, — я всё ещё не понимала, что за представление разыгрывалось перед моими глазами. — Будем на ты, Ивар.
— Селена, — Люций, наконец-то обрёл дар речи, — видишь ли, Ивар и Дуэйн это один и тот же человек. Диал, если быть точным. Его души…как бы это помягче сказать…они разные, — он многозначительно округлил глаза.
— Это из-за разных имён? — спросила я. — А какое у Вас второе имя?
— Нет, — он замялся, а после как-то обречённо вздохнул и продолжил: — Ты всё равно узнаешь, если пойдёшь с нами за Сердцем. Помнишь, я говорил, что души у диалов имеют особенные качества? И что они всегда схожи по направленности. Миролюбие и доброта, агрессия и кровожадность, зависть и грубость и так далее.
— Да. Только не понимаю, к чему Вы клоните, — я всё ещё не могла сообразить, что он пытается до меня донести.
— Если души в равновесии, имя у нас одно. У меня второго имени нет. Я воспринимаю себя как единое целое, будь то одна душа или вторая, и обе они разделяют воспоминания и чувства друг друга. Скажем, я одно неделимое существо. Когда души в балансе, мы даже не понимаем, какая из них обладает силой, а какая была заложена изначально. А в случае с Дуэйном… — он снова замолчал, будто решаясь на что-то очень важное.
— Но в случае с Дуэйном силой обладаю я. Мы с ним разные. Очень, — подытожил за брата Ивар, слегка наклонив голову вправо и наблюдая за моей реакцией. — Он неправильный диал, — сказал, а потом добавил: — Нет, мы с ним оба неправильные.
В подробности он вдаваться не стал, так как пора было возвращаться в деревню. Собирать нам было особо нечего, поэтому, уговорив Ивара донести нашего теперь уже пленника в лице огненного диала, мы выдвинулись в путь. Для раненого солдата наспех соорудили носилки. Тащить их пришлось Люцию, но мы с Ниалой его жалели и периодически “впрягались” рядом, чтобы помочь. Идти было недалеко, каких-то полчаса быстрым шагом, но мы не спешили, так как все были измотаны, и, если говорить обо мне, ещё и поколочены огненным вдоволь. Это всё равно — регенерация сработала и как новенькие. А мои синяки да ушибы ещё долго не заживут.
По пути Ивар, он же Дуэйн, он же не знаю кто там ещё, всё время держался рядом и выводил на беседу. Так мне удалось узнать, что Люций — его старший брат, ему 27 и он женат на прекрасной девушке по имени Дафна. Точнее сказать, Ивар утверждал, что брат помолвлен, но тот заверил, что со времени помолвки уже много воды утекло, и он успел на ней жениться. Даже брачный браслет показал, красивый такой, витиеватый с какими-то светящимися камушками. Говорят, среди знати такие браслеты — обычное явление. Как только диал сочетается браком со своей избранницей, они могут надеть такие. Замочки на них зачаровываются служителями Пресветлых таким образом, что снять их просто так не выйдет. Если браслет снимается, значит один из супругов или при смерти, или уже на пути к нашим Богам. Да и надеть их абы кто на брачующихся не сможет. Замочки защёлкиваются только в присутствии одного из верховных диалов, и если уже это произошло, то перед лицами Пресветлых брак узаконен. Не нужно никаких колец, поцелуев или клятв для скрепления союза. Наличие браслета говорит само за себя. Беднякам вроде меня такое не грозит. Это прерогатива знати. В городах и деревнях свадьбы играют куда проще: придёт служитель Пресветлых из храма, зачитает главу-другую из книги откровений, получит свои два медяка и готово. Какие там браслеты? У нас даже колец нет. Их как правило носят купцы и горожане побогаче. Знают на деревне, что та же Корина теперь жена Стефану и ладно.