Я откровенно заскучала и, чуть поклонившись, повернулась к двери.
— Уже уходите? — остановил меня граф.
— Вижу, вы совсем не настроены говорить серьезно, — повернулась я обратно.
— Двести десять! — попытался торговаться он.
— Пожалуй, пойду. Вы случайно не знаете, барона Вампу уже выпустили из тюрьмы?
Граф подскочил в кресле как ужаленный.
— Этого выскочку? Зачем он вам?
— Предложу ему. Два умных человека всегда договорятся к взаимной выгоде. А он показался мне умным. Арендовал себе могилку на моем кладбище. Или, думаете, мне стоит сходить таки до этой самой Милисенты и попытаться договориться с ней?
— Ну хорошо, хорошо. Сколько вы хотите за свои фонари?
— Две тысячи марок!
— За штуку? Вы умеете шутить, госпожа Аджаи! Вот если за пять, то я бы еще подумал.
— За три штуки. Больше, к сожалению, у меня нет.
— Беру! — тут же согласился граф. — Но вы должны дать мне слово, что никому, кроме меня, не будете продавать такие фонари.
— Боюсь, это совершенно невыполнимое условие. Я вынуждена отказаться.
— Ну хотя бы, что не будете продавать их Милисенте Уффорд, хозяйке «Лилейной пастилы»!
— А это уже разумно. По рукам?
Мы обменялись рукопожатием, и фонари из моего кошеля переместились к графу, а деньги приписались к моему счету. Ещё несколько минут ушло на подписание договора, по которому граф обязывался покупать мои фонари по оговоренной цене, а я — их изготовлять не меньше трех штук в год.
— Кстати, вы не порекомендуете мне место, где можно купить хорошую повозку? — на прощание спросила я.
Граф усмехнулся.
— Попробуйте посмотреть за вашим домом, госпожа Аджаи.
Глава 10
Я снова обошла свое жилье. Соседняя улица ничем особо не отличалась от моей. Мастерская по обработке дерева, пекарня, несколько жилых домов для крепостных работников да крохотная церквушка-развалюха, почти до крыши заросшая мхом. Моя улица тоже была не лучше: два жилых домика справа и слева от моего, да несколько мастерских напротив.
Но никакого намека на тележную или колёсную мастерскую. Даже у краснодеревщика ничего подходящего. Пошутил де Конти на до мной, что-ли?
Я вернулась к своему участку. Моя хибара изысканностью строения, конечно, не отличалась, и на участке было ещё довольно много места. Так, так. А это вариант.
Я начала представлять себе стоящую на участке повозку. И призраки повозок сразу появились перед глазами, но ценники на них не радовали. Тачка с ручками, самой малой вместимости — на один вид товара — стоила пять сотен марок. Чуть получше, повозка с осликом, как у торговки травами и эликсирами, уже больше тысячи. Конная повозка с лошадьми — все три тысячи.
Тачку я приобретать не стала. Самой возить грузы туда-сюда некогда. Но и большая повозка, вместительная и скоростная, для меня была недоступна. Взяла среднюю. Появился таймер на полтора часа, за который повозка должна появиться на моем участке.
Чтобы скоротать время, я снова вытащила книжки из кошеля и устроилась с ними за столом в комнате. Книга по ремеслу повторно бонуса не дала. Вторая тонкая книжица оказалась довольно забавной историей торговца телегами, который всякого пришедшего в его мастерскую считал покупателем.
Поздравляем!
Вы прочитали книгу «Как заключать сделки».
Ваш навык Торговля повышен на 1 уровень!
Читайте чаще и ваши навыки улучшатся!
Значит, повторно с одной книги навык не поднять. Интересно, Тайное знание я повысила как раз применением навыка, а с Торговлей и Ремеслом так не получилось. Хотя Тайное знание у меня и сразу было не нулевое. Может быть, дело в этом.
Я встала и посмотрела на свой портрет на стене. Свеча в руках стала как будто немного короче. Да нет, игра воображения. Я же в Игре! Игроки от старости не умирают. В отличие от персонажей.
При наведении на строчки Ремесла и Торговли появились подсказки, что теперь время производства предметов уменьшено на пять процентов, а скидка при покупке на городском рынке составляет один процент от базовой стоимости предмета.
— Эй, хозяйка! — донеслось снаружи. — Чо куда везти?
Я вышла из хибарки и увидела перед собой повозку, а с ней и возницу.
Заглянула к нему в подсказку — тут, похоже, это вместо приветствия даже у НПС, — и узнала, что зовут его Никко Штиблет, восемнадцати лет, и он Крепостной. Никакой должности или профессии у него не значилось. Зато была отметка, что он состоит при хибаре «Старые бревна». Очень хорошо.
— Добрый день, Никко, — поприветствовала я его. — Ты теперь работаешь на меня?
— Да, хозяйка. Пока вы телегу энту не продамши, я буду возить чо нада кудой скажете, — он даже поклонился мне, стянув с головы шапку.