Сегодня Кэмрин была в элегантном облегающем платье, подчеркивающем изящество фигуры, волосы свободно лежали на плечах, улыбка не покидала ее губ. Выглядит на миллион баксов, подумал Блейн.
Женщина — хозяйка; женщина, которая со всем может справиться; женщина, которая за все отвечает. Как будто два разных человека — спокойная и решительная здесь, и совсем другая, растревоженная и взволнованная, была с ним на семейном барбекю.
С тех пор они не разговаривали о его семье и об их будущем. По дороге домой Блейн не хотел испытывать счастье, ведь день прошел так хорошо. Но теперь, неделю спустя, Он не мог понять, что же произошло в конце, где именно тот момент, после которого ее настроение так резко упало.
Блейн взглянул на часы — когда же кончится эта суматоха? Не любил он шумные вечеринки. Несколько подобных вечеринок, именно с рекламными агентствами, он посещал, когда искал фирму, которая представляла бы его Корпорацию БЭ. Тогда это показалось ему крайне неинтересным. И сюда Блейн зашел, надеясь, что все быстро закончится.
— Получаешь удовольствие? — Кэмрин обняла его сзади и прижалась грудью к его спине.
— Сейчас да.
— Извини, сегодня немного бурно. Но шикарная вечеринка, правда?
Он никогда не видел Кэм такой оживленной: глаза блестели, щеки раскраснелись, лицо освещала ослепительная улыбка. Она получала удовольствие от происходящего, это очевидно.
Обняв жену за талию, Блейн прошептал ей на ухо:
— На мой вкус, здесь многовато народу. Знаешь, я предпочитаю вечеринку на двоих.
— А мне нравится, когда людно. Это первая причина моего переезда в Мельбурн. Полагаешь, не сумеешь вынести настоящую городскую девушку?
— Полагаю, нет.
Что в нее вселилось? Как будто она весь вечер подавала алкоголь, а не кофе по особому рецепту.
— Хочешь поехать в какой-нибудь вечерний клуб? Ребята говорили о парочке таких. Я так люблю танцевать, — она улыбнулась неестественной для нее улыбкой.
Звонок мобильного телефона спас его от необходимости отвечать. Кэмрин видела, как побледнел Блейн, прижимая трубку к уху и затыкая пальцем второе ухо.
Она его не винила. У нее от шума тоже трещала голова. Опрометчиво и глупо было звать его на эту вечеринку, чтобы продемонстрировать разницу между ними.
— Успокойся. Я сейчас приеду.
Он повернул к ней побледневшее лицо. Она испугалась — впервые видела его таким.
— Что случилось?
— Джемма в больнице. Все там, вся семья. Я еду туда. — Она знала его следующие слова, еще до того, как он успел открыть рот: — Поедем со мной.
— Конечно, не о чем говорить, — приподнявшись на носочки, она нежно поцеловала его в губы, — я только скажу Анне.
— Ты невероятная. Спасибо тебе.
— Иди. Я быстро переговорю с ней и приду к машине.
Члены семьи Блейна сидели на пластиковых стульях в холле больницы. Мужья сестер остались с детьми у себя дома. Блейн тоже хотел бы быть дома. Здесь, в тишине, в белой стерильности больницы, он слишком хорошо представлял малышку там, в операционной, и ему было очень больно…
Операции нельзя было избежать — аппендицит, не такая уж сложная операция. Но как вынесет все это двухлетняя кроха?
Джоди сидела, сложив руки на животе. Блейн пересел на свободный стул возле нее.
— Сестренка, с ней все будет отлично.
— Да? — Она подняла на него покрасневшие глаза и покрепче сжала руки, чтобы скрыть дрожь.
— Конечно. Ты подумай о том, кто у тебя вот здесь, а доктора все сделают для Джеммы.
— Я чувствую такую беспомощность…
— Миссис Ли? — Джоди выпрямилась, когда молодой доктор остановился перед ними.
— Как Джемма? Как?!
— Операция прошла хорошо. Она сейчас в послеоперационной, но оттуда ее скоро переведут, у нее все хорошо. Вы сможете повидать девочку.
— Слава богу!
Все мгновенно столпились вокруг Джоди, и Блейн отступил, чтобы не мешать им. В этот момент из-за угла появилась Кэм, держа в руках поднос с кофе, чтобы поддержать семейство Эндрюсов.
Она встревоженным взглядом проводила уходящего доктора, затем обвела глазами всех вокруг Джоди, и напряжение сошло с ее лица. Смотревший на нее Блейн с удивлением понял, что Кэмрин не просто переживала за людей, с которыми познакомилась, она страшно волновалась за Джемму, испытывала то же, что они все.
Блейн забрал у Кэмрин поднос и поставил на столик.
— Операция прошла удачно, врач сказал, что с Джеммой все будет в порядке, — сказал он.
— Слава богу, — облегченно выдохнула она, приникнув к нему.
— Худшее позади, — добавил он, стирая с ее щеки одинокую слезу. — Пойдем, ты, должно быть, измучена.
Она не протестовала, подошла к Эндрюсам и попрощалась со всеми. И Блейн заметил в ее глазах что-то странное, абсолютно непонятное ему.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Кэмрин в пятый раз снимала телефонную трубку и, подержав, опускала на рычаг.
Она должна позвонить Блейну. Это решено, и вчерашний напряженный вечер в больнице усилил ее решимость. Если его душа вмещает такое море любви к племяннице, то понятно, каким невероятно любящим отцом он будет.
Необходимо предоставить Блейну такую возможность, освободить его. Головой она это понимала, но сердце отказывалось мириться…
Из больницы Блейн отвез Кэмрин в ее перестроенную квартиру. Она приехала сюда впервые после переделок. Ночью она почти не сомкнула глаз, утром была не в состоянии проглотить ни кусочка, не говоря уже о том, что нужно было бы привести все в порядок. Но на это у нее уж точно не было сил.
Наконец, она набрала номер и услышала его голос:
— Алло.
— Блейн, это я. Как Джемма?
— Очень хорошо. Джоди только что звонила, доктор сказал, что малышка быстро выздоровеет.
— Как хорошо, — Кэмрин ощутила радость и облегчение. Она даже не представляла, как сильно девчушка захватила ее сердце. — Джоди стало легче, да?
— И нам всем. Как ты? Вчера ты выглядела очень усталой.
— Так и было.
То, что она собиралась сказать ему, нужно говорить не по телефону, а с глазу на глаз.
— У меня возникла одна мысль. Ты не съездишь со мной в Радужный Ручей?
— Конечно. Когда?
— После выходных устроит? До тех пор я занята в кофейне.
— Здорово. Ты хочешь повидать родителей?
— Угу.
— Я горжусь тобой.
Не гордился бы, если бы знал, что она хочет сделать…
Кэмрин надеялась, что в месте, где они познакомились, где для них все началось, ей легче будет объяснить Блейну, почему она должна покинуть его.
Попрощавшись, она повесила трубку и оглядела свое заново отделанное жилище.
Это был ее выбор: ультрасовременная квартира — спасибо Блейну! — в центре города, модная преуспевающая кофейня, независимость, возможность делать все, что она хочет.
Жизнь-мечта!
Но Кэмрин без малейших колебаний отдала бы все это за возможность иметь детей с Блейном…
К горлу подступали рыдания. Нельзя распускать себя, надо решиться на поступок. Ей нужно уехать от него. Дать ему свободу, чтобы он нашел свою мечту. В некотором смысле повторить его поступок. Уехать, чтобы не встречать за каждым углом напоминания о своем несчастье.
Но прежде чем уехать, она совершит путешествие в прошлое.
Автомобиль Блейна скрылся, подняв коричневато-желтое облако пыли. Кэмрин, оставшаяся на дороге, перекинула через плечо сумку и направилась в кофейный магазин. Иного выбора у нее не было. Она не предупредила родителей, что едет домой. Рассчитывала, что момент неожиданности поможет им преодолеть некоторые неудобства, которые могут возникнуть при такой встрече.
Шесть лет. Столько времени она не разговаривала с ними, не появлялась в Радужном Ручье. Сейчас Кэмрин видела, что здесь ничто не изменилось.
Небольшой универсам, кафе — что-то вроде местного клуба, бакалейная лавка, церковь, и завершает главную улицу кофейный домик, где торгуют мама и папа.