— Вот тварь! — в бессилье я двинула по двери ногой. Сказал бы кто, что мне придется ломиться в собственную спальню, ни за что бы не поставила такую прочную дверь и обязательно продумала бы секретный проход в свои покои. А сейчас… что же делать?
Я с сожалением посмотрела на бутылочку в руке, вздохнула.
— Не кипятись… я могу ее придушить… дай только разрешение… — предложил в перерывах кровопийца.
— Так нельзя, — отмахнулась я, но, дослушав очередное пронзительное: «Уносит счастье мое-е-е-е-е!», сообразила, как поступить. — Так ты можешь туда пройти? — Гилт кивнул и коварно улыбнулся, получив в руки дурман и указание: — Четверть капли во все, что она может выпить для увлажнения горла.
Еще один кивок, и он исчез, а я спустилась в кухню. Стерла сегодняшнее меню с доски и размашисто написала: «Готовим кофе для проснувшихся постояльцев», подумала и внесла поправку: «с коньяком». Сочетание двух дорогих напитков должно было умаслить всех потерпевших, во всяком случае, я на это очень надеялась. В то же самое мгновение в кухню ворвался всклокоченный, красноглазый директор театра. Потрясая руками, он что-то кричал, о чем-то молил и умолк удивленно, когда наверху стало тихо. Я была уверена, что он возмутится перерыву в песне и побежит спасать жену, но он поступил иначе.
— Сейчас будет ария, — простонал бледный Тюри, лег на пол и накрыл голову руками, не забыв при этом сообщить: — Спасайтесь…
— Кофе, — напомнила я помощницам и даже не вздрогнула, когда вампир-невидимка прошептал у самого уха:
— Звуковая помеха ликвидирована.
— Она хоть на кровати?
— Не доползла, — ехидно усмехнулся кровопийца и спросил: — Почему ее муж на полу лежит?
— Ждет арию. Кстати, скажи мне, баньши существуют?
— Только в мифах.
— Вампиры тоже оттуда, и ничего, — заметила я тихо и обратилась к директору театра: — Господин Тюри, продолжения не последует. Вставайте. Вы сейчас лично будете чашками раздавать извинения. — Тороп, — я перехватила взгляд вояки, предназначенный Тюри, — не надо его бить, лучше приведи с сеновала остальных беглецов. И скажи всем столпившимся в коридоре, что они удостоились чести прослушать романс «Анти-баньши», и абсолютно бесплатно.
— Чего?! — вопросили все, в том числе и директор театра.
— Это был романс, призванный отпугивать баньши, — объяснила я.
— Но их не существует. Это сказки! — возразил Тюри, поднимаясь с пола.
— Эванас, жить хотите? — вопросила строго. — Тогда слушайтесь меня и помалкивайте.
Не сразу, но нам удалось угомонить взбешенных «ранней» побудкой людей. С самыми агрессивными легко справился Гилт — одним взглядом, он же отправил спать Тимку, который не унимался, выспрашивая детали произошедшего. Затем кровопийца вернул мне баночку с дурманом, попрощался и отбыл в неизвестном направлении на весьма значительный срок. И уже Тороп, переняв у него грозный вид, распределил по комнатам измученных актеров, в том числе и непрестанно извиняющегося директора театра.
Бедолага уверял, что его супруга подобные концерты устраивает редко и только в случае крайнего расстройства. И я не могла с ним не согласиться. Ведь медам Тюри, звезде, сияющей на сцене лучшего столичного театра Вдовии, было с чего расстраиваться. И именно об этом она безостановочно вещала с момента появления в «Логове» и до последней секунды концерта. Бедняжечка попала в жуткое захолустье с дремучими представлениями о гостеприимстве, с неповоротливой прислугой, с ужасными постоялыми дворами и отвратительными владельцами харчевен, подающими с вином сушеные ягоды. Да, хоть Алиссия и была гадостью столичной, с огородом малознакомой, но обман распознала и ничуть не поверила в исключительный сорт высокогорной морщинистой смородины, которую я ей с вином подала. А может, последняя капля в чаше ее терпения пришлась на пудреницу, пролетевшую мимо Риси и расколовшуюся от соприкосновения со стеной. В любом случае с истеричной певуньей я решила разобраться завтра, а сейчас просто поспать.
Глава 4
Поспать не получилось, я два часа ворочалась на койке в комнате Тимки, прежде чем поняла, что же меня раздражает. Звук шагов из угла в угол, раздающийся над головой. Подумав, что кому-то в кофе не хватило коньяка или что-то иное нужно, я мышкой метнулась на кухню, достала бутыль, налила от щедрот своих полную чарку и пошла на скрип. Будь я менее уставшая и сонная, наверняка бы вспомнила завет Инваго и не открыла на втором этаже четвертую дверь справа. Но так как день был тяжелым, а скрип в покоях отчетливым, я нащупала запасной ключ, укромно хранящийся на притолоке, и без стука, как и без позволения войти, вторглась в выгоревшие покои. Несколько мгновений я стояла, не совсем понимая, куда пришла и зачем, но, присмотревшись к «обстановке», вспомнила, а различив у окна огромного жителя нижних чертогов, видимого лишь до пояса, вздрогнула и пролила несколько капель коньяка.