– Как скажешь, – кивнула собеседница. – А теперь продолжим, – вздрогнула от осознания того, что мне придётся ещё колдовать. – Тебе нужно выучить активацию поискового заклинания.
Она сделала ещё одно небольшое движение кистями рук, и из её указательного пальца протянулась тоненькая голубая нить, которая остановилась только рядом с Мерлином.
– Вау! – не удержалась я, восторженно воскликнув.
– Сейчас будем практиковать этот приём, – усмехнулась Конкордия, а я поняла, что с ней я не соскучусь и неоднократно влипну в какую-нибудь неприятность.
Впрочем, я была счастлива, что нас поселили вместе.
С какой-то попытки, но мне всё же удалось воспроизвести поисковую магию. Между нами с Мерлином появилась голубая тонкая нить, и, когда я отпустила кота и тот начал отдаляться, нить удлинялась, не разрываясь. Это было удивительно и волшебно.
– Ты настоящая ведьма, Кон-кон! – улыбнулась я, впервые сократив это громоздкое имя. Оно действительно было странным и необычным. И мне было приятно назвать её так.
В деревню в тот день мы так и не пошли: когда закончили колдовать, стемнело, а мне захотелось вновь зарыться с головой в книги. В этот раз я позволила себе внеклассное чтение и начала читать книгу по уходу за питомцами при помощи магии. Ту самую, которую мы взяли в библиотеке.
– Ну, ты откровенно книжный червь! – фыркнула Конкордия, а я лишь пожала плечами, закопавшись в интересную мне информацию. Я хотела поглотить как можно больше, чтобы не чувствовать себя на фоне остальных неучем.
Мне столько всего предстояло наверстать!
День закончился просто отлично. Впервые я провела свой день рождения рядом с приятным человеком, а не в полном одиночестве или, что хуже, с ненавистными людьми.
А вот следующий начался уже не так приятно. Я получила знатный нагоняй от своего наставника, хоть так и не почувствовала своей вины.
– Лина! Чем ты только думала! И о чём! – Брендон был недоволен моей первой магической практикой, которая была не с ним. Не смогла сдержать улыбку: эта мысль даже в моей голове смешно прозвучала. – Ты колдовала без меня!
– Это запрещено? – нагло усмехнулась я.
Если он за неделю не предложил попробовать, то кто виноват, что Конкордия предложила сразу же?!
– Ты ещё даже не первокурсница, а колдовала! Конечно, у сильнейших волшебников магия проявляется гораздо раньше, но это ведь не повод вызывать её самостоятельно без контроля наставника! – мужчина тяжело вздохнул, видимо, начиная понимать, что со мной ему будет ой как не просто.
– Ну, вы же не выгоните меня из академии, пока я сюда не поступлю? – усмехнулась я. Да и как отсюда могли выгнать ректора?
– Как смешно, – закатил он глаза. – То, что ты – дочь Добровольских, не даёт тебе право так нахально себя вести.
Его слова задели меня за живое. Я вдруг почувствовала себя нарушительницей порядка. Хулиганкой. Дебоширкой.
И мне это не понравилось, потому что таковой я не являлась.
– Я прекрасно осознаю всю ответственность, возложенную на меня из-за матушки, родившейся в семье Добровольских, – холодно начала я. – И хочу заметить, что мне вчера исполнилось восемнадцать лет, а о магии я узнала всего неделю назад. И ты, Брендон, мой наставник и учитель, даже не соблаговолил предложить попробовать колдовать. А вот соседка предложила. Почему я должна отказывать ей, учитывая, что она тоже опытна? Через год она сама могла бы стать наставником!
Брендон изменился в лице, когда услышал от меня столь холодную и неприятную речь. Я чеканила долго и нудно, злясь и не скрывая этого.
Они оставили меня в мире без волшебства на целых восемнадцать лет, а я должна была их за это поблагодарить?! Должна беспрекословно верить их авторитету и слушаться?
Ну уж нет!
– Ты права. Я слишком много от тебя требую. И давлю. И те, кто знает о твоей тайне, тоже будут постоянно что-то требовать и ждать от тебя чего-то запредельного. Это так неправильно! Тебе всего восемнадцать! – кажется, он легко переобулся. Недоверчиво смотрела на него. – И да. В тебе есть лидерское и командирское. Ты вообще очень быстро поставила меня на место, а я гораздо старше.
Его слова о возрасте вновь задели меня. Мне так хотелось доказать всему миру и себе в первую очередь, что возраст – не показатель. Что возраст – не главное.
Брендон наверняка жил с любящей матерью, и у него не было опыта выживания. Тогда о чём он мог говорить? Чем мог меня упрекать? У нас были разные жизни, разный опыт, и наш возраст здесь был ни при чём.
– Я могу идти? – фыркнула я. – Магистрам первого курса разрешается колдовать со своими подопечными. Так чем же хуже четверокурсница основного курса? – я вновь повторила свой вопрос.