— Да успокойтесь же, наконец, — рассердился он. — Так на какой этаж Вас нести?
Покраснев, она назвала этаж и квартиру. Опустив ее около двери, он молча протянул руку за ключами. Получив от нее связку, он внес ее в комнату и, усадив на диван, сказал:
— Сейчас я осмотрю Вашу ногу.
— Зачем? — испугалась она и попыталась спрятать больную ногу.
— Да не бойтесь же, я Вас не съем.
Присев на корточки он попытался снять с нее обувь. Стараясь его опередить, она резко нагнулась, стукнувшись с ним головой. Еще больше смутившись, Надин потерла ушибленное место, а он, улыбнувшись, осторожно снял с ее ноги туфельку.
— Как я и предполагал, у Вас простое растяжение. Лодыжку нужно перебинтовать и дать ноге несколько дней отдохнуть. Где у Вас можно взять бинт?
— В ванной, в аптечке.
«Ковбой» встал и осмотрелся.
— А Вы довольно скромно живете для богатой и преуспевающей женщины.
— Кто Вам сказал, что я богата? Обеспечена, да. У меня есть все самое необходимое, что требуется для жизни, никаких излишеств, разве совсем чуть-чуть, — она смущенно улыбнулась.
— Это Ваша первая улыбка за весь вечер, — сказал он, — А Вам идет, когда Вы улыбаетесь.
— Становлюсь не такой страшной?
— Наоборот, не такой суровой и холодной.
Она усмехнулась, неужели все ее считают именно такой?
Перебинтовав ей ногу, он собрался уходить, но неожи¬данно для самой себя, Надин вдруг предложила:
— Хотите кофе?
— Не отказался бы. Где у Вас кухня?
— Я сейчас, — она приподнялась и, сморщившись, села обратно.
— Сидите-сидите, я сам все сделаю. Между прочим, я неплохо варю кофе. Вам с сахаром или без?
— С сахаром, — пролепетала она.
— Отлично! — он ушел на кухню, и она услышала, как он там хозяйничает.
— Вот так день! — подумала она и закрыла глаза.
Из кухни потянуло ароматом свежесвареного кофе. Надин улыбнулась, вдыхая его аромат, но вздрогнула, когда он вошел в комнату с подносом. Впервые она с любопытством взглянула на него. Высокого роста, широкоплечий, с короткой стрижкой прической на загорелом лице, он был похож на типичного ковбоя, которых часто показывают в вестернах и на рекламных щитах, предлагающих виски и сигареты. Мужественный подбородок, красивый нос, голубые со смешинкой глаза и ослепительная улыбка, сводив¬шая с ума многих девушек и женщин.
— Слишком уж красив, — подумала она и нахмурилась.
Разлив кофе по чашкам, он спросил:
— Вам сколько сахара?
— Две, — тихо произнесла она.
Протянув ей чашку, он опять улыбнулся.
— Вы опять хмуритесь, неужели нога настолько болит, что не дает Вам покоя?
— Нет-нет, все уже хорошо, — поспешила ответить ему Надин, а про себя отметила: — «О боже! У него синие глаза, неужели это все наяву и я не сплю?»
— А у Вас тут очень уютно и тихо. Давно я не жил в такой тишине.
Надин удивленно посмотрела на «ковбоя».
— Дело в том, что там, откуда я родом, большая и довольно шумная семья.
— «Он женат», — тут же промелькнуло в голове.
Словно прочитав ее мысли, он улыбнулся и пояснил.
— У моего отца в Колорадо ранчо. Помимо меня, у него еще пятеро сыновей и две дочери. И когда все собираются вместе, становится очень шумно и весело. Порой, совсем невозможно остаться одному.
— А у меня в семье всегда было тихо. Я у родителей была одна. Мама умерла, когда мне исполнилось десять, а отец умер восемь лет назад. С тех пор я совсем одна, если не считать Розы.
— Это Ваша компаньонка?
— Да, и совладелица магазина, — вздохнула Надин.
— Почему Вы такая грустная, что-то случилось?
— В последнее время все приходится делать самой, я так устаю за день, что падаю с ног.
— Я это заметил, — усмехнулся он, посмотрев на перебин¬тованную ногу.
Надин, перехватив взгляд, улыбнулась. Почему-то он располагал к откровенной беседе, и ей захотелось излить ему душу.
— Вам не говорили, что у Вас очень милая улыбка и красивые, выразительные глаза?
— Роза сравнивает их с глазами спаниеля, такими же грустными и преданными, — усмехнулась она.
— Странное сравнение, — удивился он.
— Зато она — просто красавица, мечта любого мужчины.
— Она доставляет вам много хлопот?
— Да нет. Просто я иногда устаю от ее многочисленных поклонни¬ков. Отвлекаясь на них, она полностью забывает свои обязанности хозяйки магазина.
— Почему Вы одна шли домой, ведь у Вас была машина?
— Я отпустила Хиггинса, захотелось немного пройтись пеш¬ком. Мне очень редко удается подышать свежим воздухом, без шумной компании Розы.