Выбрать главу

- Всегда знал, что это самая истеричная порода, - мягко улыбнулся он, и повернул собаку мордой к себе, рассматривая. - А если серьезно, отличное охранное устройство, не хуже настоящей псины.

- И не боится ни яда, ни пули, - с гордостью добавила я.

- Даже пули? - недоверчиво хмыкнул профессор.

- Ну, по крайней мере перед тем, как остановится последняя шестеренка, шума наделает, мало не покажется, - невинно согласилась я.

- Достойная работа, - вынес он вердикт, после того, как вдоволь насмотрелся. - Завтра выставлю ее в лавке, уверен, она скоро найдет своего покупателя.

Я была счастлива! Впервые он запер мое детище в верхнем ящике, не заставив ни исправлять, ни дорабатывать. Это была высшая оценка!

- Аннет, - лицо его вдруг стало серьезным. - Мне больше некого попросить...

Я вцепилась в своего спасителя сильнее. Не показалось… Не показалось!

- Вам и правда не следует здесь находиться, - незнакомец успокаивающе провел ладонью по моей спине. - Давайте пройдем на кухню.

Я едва заметно кивнула, и он увлек меня за собой. Усадил за деревянный, такой знакомый стол, вложил в мою руку мою же кружку, наполненную холодной водой.

- Позвольте представиться, Эшли Крэйтон, следователь по особо важным делам, - он коротко поклонился, и я наконец-то разглядела, о кого только что неприлично размазывала сопли.

Темноволосый, с короткой стрижкой, он обладал выдающимся подбородком и прямым носом, светлые голубые глаза ярко выделялись на смуглом лице. Симпатичный, вскользь отметила я.

- Итак, Аннет… Могу я вас так называть? – он выжидательно посмотрел на меня, давая понять, что вопрос этот не только дань показной вежливости, и я кивнула. – Я так понимаю, вы знали покойного мистера Уилла?

Я снова молча кивнула и уткнулась лицом в платок.

- Он был другом моего отца… - тихо ответила я. – Я с детства прибегала к нему в гости в мастерскую. Мне здесь нравилось.

- Вы ему помогали по хозяйству? – предположил мистер Крэйтон.

Я вскинула на него заплаканные глаза и возразила:

- Профессор Уилл прекрасно со всем справлялся самостоятельно и держал мастерскую в образцовом порядке. Но иногда он слишком увлекался работой, погружался с головой в проект… настолько, что забывал пообедать. Или позавтракать. Знаете, он был очень талантливым…

На слове «был» на глаза вновь навернулись слезы. Я судорожно вздохнула, пытаясь их унять, и продолжила:

- Я и правда изредка помогала ему, но гораздо больше помогал мне он. Учил некоторым секретам мастерства и поддерживал… Мои работы даже близко не дотягивали до его…

- Вы… - в голосе следователя слышалось сомнение. – Тоже техник?

- Я бы мечтала попасть в Академию технических наук, но к сожалению, туда принимают только мужчин… - с грустью напомнила я. – Я подрабатываю медсестрой в местном госпитале и в этом году оканчиваю лекарский колледж.

- Я полагал, что медицинские работники менее… - он замялся, подбирая нужное слово. – Чувствительные.

- Вы полагаете, мне стало плохо от вида крови? – я вскинула на него возмущенный взгляд, потом нахмурилась и отвернулась. – После смерти родителей, он был самым моим близким человеком. Теперь у меня не осталось никого…

Невольно шмыгнула носом, и получилось чересчур жалостливо. Я не хотела, чтобы этот мужчина меня жалел. Я вообще бы не хотела, чтобы меня жалел кто бы то ни было.

- Прошу прощения, если вас обидел, - смиренно произнес следователь. – Я не преследовал этой цели. У вас есть предположения, кто мог желать покойному зла?

- Его убили? – встрепенулась я.

- Вероятно, - коротко ответил мистер Крэйтон. – Пока мы рассматриваем версию грабежа. Вы сможете подсказать нам, что из вещей покойного пропало?

Я задумалась. Я довольно хорошо ориентировалась в доме профессора Уилла, и самыми удачными работами он непременно хвастался.

- Да… Пожалуй, да.

На первом этаже деловито сновали незнакомые люди. Что-то разглядывали, записывали, но ничего не трогали.

- Поберегись! – фотограф с громоздким аппаратом поднял руку, собираясь поджечь магниевую смесь.

Эксперты тут же понятливо переместились из кадра и подальше от вспышки. Мистер Крэйтон утянул меня к стене и широкой ладонью прикрыл мне глаза. Раздался хлопок, и комната наполнилась запахом пороха.