Но я знала, что дело было не только в этом. Хозяин дома был еще одним магнитом, удерживающим меня в Маунт Меллине. Была бы я тогда мудрее и будь у меня хоть какой-то опыт в сердечных делах, я насторожилась бы, осознав свой отнюдь не рядовой интерес к этому человеку. Но ни мудрости, ни опыта у меня тогда не было, и откуда им было тогда взяться?
В этот день мы с Элвиан как обычно занимались верховой ездой. Урок прошел гладко, и единственным необычным обстоятельством было то, что на мне был новый костюм. Он отличался от прежнего тем, что состоял из облегающего в лифе платья из легкой ткани и жакета почти мужского покроя.
Когда мы возвратились домой, я отправилась в свою комнату, чтобы переодеться перед чаем.
Я сбросила с себя жакет, посмеявшись над своими ночными страхами, потом сняла амазонку и переоделась в свое повседневное серое платье. Расправляя жакет перед тем, как повесить его в шкаф, я почувствовала, что в одном из карманов что-то есть. Я сунула туда руку — в самом кармане было пусто, но что-то лежало под шелковой подкладкой. Разложив жакет на кровати, я обнаружила на внутренней стороне полы потайной карман, застегнутый на крючок. Я расстегнула его и достала маленькую записную книжку.
Сердце мое забилось, как сумасшедшее, потому что я сразу поняла, что это была записная книжка Элис.
Секунду я колебалась, но искушение было слишком велико, и я открыла ее, оправдывая себя тем, что это может пролить свет на тайну, раскрыть которую я уже считала своим долгом.
На титульном листке было написано: «Элис ТреМеллин». Почерк напоминал детский. Я посмотрела на дату. Это был прошлый год, значит, Элис делала записи в этой книжке в течение последнего года своей жизни.
Я перевернула страницу и начала читать. Если я ожидала найти записи, раскрывающие характер и личность Элис, то я ошибалась. В этой книжке Элис просто записывала свои планы, и в ней не было ничего, что могло бы помочь мне лучше узнать ее.
Записи были предельно лаконичны. «На чай в Маунт Уидден». «Полковник Пендланз с женой к обеду». «К. уезжает в Пензанс». «К. возвращается домой».
Но как бы то ни было, все это было написано рукой Элис и уже этим было мне интересно.
Я дочитала до последней записи, помеченной двадцатым августа. Я пролистала назад к июльским записям. Под четырнадцатым числом было написано: «Треслины и Треландеры к обеду в М.М.» и тут же: «К портнихе за голубым атласным платьем». «Сказать Полгри о цветах». «Послать Джилли к портнихе». «Взять Элвиан на примерку». «Если ювелир не пришлет брошку к 16.07, поехать к нему». И шестнадцатого июля: «Брошку не прислали; завтра поехать к ювелиру. Нужна к обеду у Треландеров 18.07».
Все это выглядело вполне тривиально. То, что я было приняла за важную находку, ничего особенного из себя не представляло. Я положила книжку в тот же карман и пошла пить чай в классную комнату.
Но когда после чая мы с Элвиан сели за наше чтение, меня вдруг пронзила одна мысль. Хотя я не знала, в какой именно день умерла Элис, это должно было произойти вскоре после того, как она сделала в своем ежедневнике эти тривиальные записи. Разве не странно, что она могла думать обо всех мелочах накануне запланированного ею побега из дома с другим мужчиной? Я должна была узнать точную дату ее гибели!
После урока, оставив Элвиан в обществе ее отца и нескольких гостей, заехавших поблагодарить за вчерашний вечер, я отправилась в деревню, чтобы разыскать могилу Элис на церковном кладбище.
Деревня лежала в долине у подножия холма, на котором стоял Маунт Меллин. В центре ее была старая церковь из серого камня, наполовину увитая плющом.
Я прошла через калитку в церковный двор. Там стояла обычная для этого времени дня тишина. Я вдруг почти пожалела, что не взяла с собой Элвиан. Как я найду могилу Элис среди этих рядов серых гранитных крестов и плит? И тут мне пришло в голову, что у ТреМеллинов должно быть что-то вроде семейного пантеона или склепа, хранящего останки всех их многочисленных предков. Я огляделась вокруг себя и увидела большую усыпальницу из черного мрамора с позолотой. Подойдя к ней, я обнаружила, что она принадлежит семейству Нанселлоков. И тут меня осенило, что в ней должен быть похоронен Джеффри Нанселлок, умерший в один день с Элис.