— Да, это очень странно, — подтвердила я вполне искренне.
— Понимаете, мисс, ведь ей вообще нужды не было мне все это говорить. Кому другому — еще ладно, чтобы с толку сбить или еще для чего. Но мне-то зачем? Я до сих пор себе над этим голову ломаю, мисс.
— Может, вы ее просто не поняли?
Он покачал головой. Он не сомневался, что понял и запомнил ее слова абсолютно верно. Не сомневалась в этом и я, так как то, что он мне рассказал, подтверждалось записью в ежедневнике Элис.
На следующий день навестить Элвиан приехала Селестина Нанселлок. Мы как раз собирались заняться верховой ездой, и Селестина настояла на том, чтобы присоединиться к нам.
— Что ж, Элвиан, — сказала я, — это будет для тебя как бы репетицией. Если тебе удастся удивить мисс Нанселлок, ты удивишь и своего отца.
Мы собирались потренироваться в прыжках, так что поехали на поле, лежащее по другую сторону деревни.
Селестина была поражена тем, чего достигла Элвиан.
— Вы совершили чудо, мисс Ли, — сказала она мне.
Мы наблюдали, как Элвиан рысью объезжает поле.
— Я надеюсь, что ее отец будет рад ее успехам, — сказала я. — Она записалась на участие в один из заездов в соревнованиях.
— Он будет в восторге, — ответила Селестина.
— Только, пожалуйста, не говорите ему ничего. Мы хотим сделать ему сюрприз.
Селестина улыбнулась мне.
— Он будет вам очень благодарен, мисс Ли. Я уверена в этом.
Доброжелательно глядя на меня, она вдруг добавила:
— Да, насчет моего брата, Питера. Я хотела переговорить с вами с глазу на глаз по поводу этой истории с Джесинс. Я знаю, что он прислал вам ее, а вы отказались от этого слишком дорогого подарка.
— Это был подарок, слишком дорогой, чтобы я могла его принять, и слишком дорогой для того, чтобы я могла содержать его в дальнейшем.
— Разумеется. Боюсь, что он просто не подумал об этом. Но он очень щедрой души человек и боится, что оскорбил вас.
— Пожалуйста, передайте ему, что я ничуть не обижена и надеюсь, что он понимает, почему я не могу принять этот подарок.
— Я уже все объяснила ему. Он вами восхищается, мисс Ли, но в его жесте был и некоторый эгоистический расчет. Ему хотелось быть уверенным, что он оставляет Джесинс в хороших руках. Вы ведь знаете, что он уезжает из Англии?
— Да, он упомянул об этом.
— Наверное, он продаст некоторых лошадей. Я, конечно, оставлю пару для себя, но держать большую конюшню в его отсутствие просто нет смысла. Джесинс же его любимица, и продавать ее он не хочет. Увидев вас на ней, он решил, что вы стали бы для нее достойной хозяйкой. Поэтому он и предложил вам ее в подарок.
— Понятно.
— Мисс Ли, вам ведь хотелось бы иметь такую лошадь?
— Кому бы не хотелось!
— А что если я спрошу Коннана, примет ли он ее в свою конюшню, чтобы вы могли на ней ездить? Не возражаете?
— Это очень любезно с вашей стороны, мисс Нанселлок, — сказала я с чувством, — и я ценю ваше желание — и желание вашего брата — доставить мне удовольствие. Но я не хочу, чтобы у меня здесь были какие-то особые привилегии. У мистера ТреМеллина и так большая конюшня, и его лошадей вполне хватает для всех нас. Мне бы не хотелось, чтобы мне делались какие-то одолжения и поблажки.
— Я вижу, вы очень горды.
Она наклонилась ко мне и дотронулась до моей руки. В ее глазах заблестели слезы. Казалось, она сочувствовала моему положению и ее тронуло то, как отчаянно я держусь за свое единственное достояние — гордость.
Да, Селестина была очень добрым и чутким человеком. Не удивительно, что Элис так подружилась с ней. Я чувствовала, что я тоже легко могу с ней подружиться, потому что она никогда не относилась ко мне свысока.
Как-нибудь, решила я, я расскажу ей о своих открытиях, касающихся Элис. Но не сейчас. Пока я еще не была к этому готова, и наши отношения еще не были достаточно близки и доверительны.
К нам подъехала Элвиан, и Селестина похвалила ее езду. Затем мы все поехали к нам домой и вместе пили чай в пуншевой комнате. Я снова исполняла роль хозяйки чайного стола, думая о том, как хорошо прошел день и как приятно и легко быть в обществе Селестины.
Коннан ТреМеллин возвратился за день до конного праздника. Я была рада, что он не вернулся раньше, так как боялась, что Элвиан не сможет скрыть своего возбуждения, вызванного предстоящими соревнованиями.
Я записалась на один из первых заездов, в котором должны были засчитываться очки за прыжки. Это был так называемый смешанный заезд, в котором могли участвовать и мужчины, и женщины.