* * *
А так все хорошо начиналось…Набегались, насмотрелись, наговорились, закупились…И дернул же черт баронета упомянуть скандал с негодной парусиной Ольсенов!
И нет бы мне промолчать –где та парусина и где скромная вдова? Ну, я ж Трындычиха, по ходу…
Парусина – это что? Это брезент! Пусть и без водоотталкивающей современной пропитки – все равно воду мало пропускает, износостойкий и тд. На паруса эта партия не пошла – оказалась тонковата и разорвало её во время несильного шторма, как того Володьку.
В общем, проболталась, возбудила графа, тот послал Лунге на портовый склад, баронет метнулся, приволок кусок рваной парусины, и мы опять засели обсуждать перспективы использования брака на благие нужды, а именно: маркизы для открытых кафэ, шторы на люверсах, плащ- палатки и вещмешки или рюкзаки, сабо, коврики…
Мужики, понятно, уперлись в снаряжение, я положила глаз на обувь и всякое домашнее. Вызвали казначея, и стала я обладательницей пятисот квадратных ярдов особо пострадавшей парусины за смешные восемьдесят далеров (почему – не спрашивайте), что равнялось половине моего гонорара за напечатанные в столичном вестнике сказки.
Патент и технологию изготовления перьев (мои ребята неделю бились с кузнецом- энтузиастом, знакомым Ивера, как их лучше делать), игрушек и остального казна купила сразу.
Я получила четыре тысячи далеров за все (грабеж, знаю, но иногда «подмазать» не помешает), кузнец – право на изготовление перьев, граф – благодарность министра финансов и «кубики» (родне какой- то отдал). Все счастливы.
От себя граф подарил скромные украшения из серебра и топазов (я настояла), оплатил заказ на спицы (было ему интересно) и обещание привезти лошадей (я понадеялась, что купит). Баронет отдарился двумя рулонами прекрасного сукна и фарфоровым сервизом (и то – дай сюда!), взяв с меня при этом обещание с каждой оказией присылать новые опусы.
Домой, Ганжа, домой! Так я думала, стоя на палубе «Чайки» в окружении поклажи и внезапно увеличившейся на шесть человек команды моих сопровождающих..
* * *
Октябрь 1771 года, поместье Мозеби.
Лето промелькнуло в мгновение ока! Прошло оно под знаком трудов праведных, приобретений, экспериментов (все еще бьёмся с ульями и сеялкой, как- то не очень она работает), любованием диковинными растениями около особняка.
Урожай собрали неплохой, чуть меньше, чем в прошлом году, зато порадовала картошка: селяне мои уверовали в овощ и его преимущества и теперь ждут результатов от маиса и подсолнечника.
Эти гиганты меня не подвели – хорошо выросли, но для моих целей (масло) пока маловато, зато жареными семками домочадцы остались довольны, как и вареной кукурузой! Я хоть и не поклонник её, но сгрызла за мое- мое!
Граф с баронетом тоже пробовали, трясли как грушу потом, уговорились подождать еще годик и тогда внедрять массово. Вот умеет герр Хольгер видеть перспективы, умен, зараза! Пришлось и про муку костную рассказать: увидел, как парни мололи кости на заднем дворе, пристал, что банный лист к жо…
Здесь стояла на смерть – патент на него, моя доля 60%, пятилетнее производство на острове, за ним – продажа, добровольно- принудительная, если потребуется.
Но министр видел мою скотинку и птичек, употребляющих порошок – крепенькие, бодренькие! Рыбное удобрение только вносить начали – маловато пока сырья, но Ильзэ произвела на графа впечатление своими аргументами и уверенной речью, хоть и струхнула поначалу.
Я, честно, не поняла, почему она вела себя несколько странно при графе, да и тот присматривался к фру Дан как- то очень внимательно…А может, показалось?
Все эти «терки» случились во время визита чиновников на Фалькстар, когда опять они с Лунге у меня тусовались на охоте, в этот раз почти неделю – отдохнуть им надоть, понимашь! Приняла, куда деваться, тем более, что привезли они таких красавцев- коней!
Ларс «плакалъ», глядя на рослых, мощных мохноногих лошадок, чуть не облизывал, божился беречь пуще глаза и «родить богатыря нам к исходу» следующего года «всенепременно»! Назвали пару Один и Фрейя, герр Ларс увел их к себе, сказал, будет бдить рядом. Ну, ладно, лишь бы работать смогли для нашей пользы.