— Мы зна-аем.
— Так вот. Просто хотела сообщить, что если кто-то хочет бесплатно получить сладкий пирожок, то может просто принести корзинку яблок…
— А ягоды можно? — вдруг заинтересовался младший из ребят.
— Можно и ягоды. — кивнула девушка.
— А грибы?
— Только если съедобные. — улыбнулась Адриана.
Если уж были пироги из ливера, то почему бы не сделать начинку из грибного рагу?
— А рыбу? — на лице первого мальчишки проступило воодушевление, — Мы как раз сегодня отправляемся на реку. Я рыбак знатный. Матушка потом дня три варит уху, да еще и на засушку хватает.
Девушка помедлила. Пожалуй, ей бы удалось справиться и с рыбой. Но стоит представить запах, который воцарится на кухне… Нет. А то еще пропахнет выпечка, или к хлебу пристанет чешуя.
— С рыбой лучше повременить. — наконец произнесла она. — Только грибы, ягоды, яблоки… И если кто-то из ваших друзей захочет, я буду всем рада.
— Мы расскажем. — пообещал старший паренек. — Я бы и сам хоть десяток корзин набрал, но надо помогать батьке. А вот Миня, — он ущипнул товарища за плечо, — Он может. Его еще ни к какому делу не приставили.
В пекарню Адриана вернулась обнадеженная. Она нисколько не сомневалась, что среди местной ребятни найдется немало желающих получить лакомство. И почему ей это раньше в голову не пришло?
Да, Бьерик долгое время был единственным, но ведь не может один мальчишка сутками напролет пропадать в лесу? Давно надо было об этом подумать.
Новый день ничем примечательным больше не отметился. Разве оказался чуть жарче, чем предыдущие. Будто без этого проблем было мало. После обеда скудный поток покупателей окончательно иссяк, а к заходу солнца девушка осталась один на один с полками, заполненными хлебом.
— Завтра придется продавать все по одной серебрушке, — невесело заметила Тая, выглянув из кухни. — Зря мы… наверное… так много.
Адриана задумчиво потерла лоб. Она не хотела подавать виду, что расстроена.
— Жаль, что нельзя сделать хлеб снова свежим.
— Ну… — Таяна присела на край лавки. — Я слышала, что некоторые пекари держат старый хлеб над кипящей водой, а потом выдают его за только что испеченный. Но это… как будто… не очень правильно.
— А если совсем точно, это обман. — девушка покачала головой, — На который мы никогда не пойдем.
Адри взяла с полки крайнюю булку и чуть сжала ее в пальцах. Золотистая корка аппетитно хрустнула и пошла небольшими трещинами. В эту выпечку было вложено столько старания и столько труда… Неужели не существует честного способа выставить полную цену? Ведь за один день хлеб явно не успевает засохнуть…
Эта мысль не давала ей покоя всю ночь. Муки оставалось мало и ее следовало беречь. А если на полках появится свежая выпечка, взглянет ли кто-то на старую?
Иногда к горлу подступало отчаяние, но его девушка привычно задвигала куда-то вглубь. У нее накопилось уже много всего, о чем сейчас думать было никак нельзя. О семье… о братьях… о предательстве Джей…
Хотя последнее иногда чересчур настойчиво лезло в голову. Неужели однокурсница действительно желала ей смерти? Или всего лишь хотела напугать так, чтобы от переживаний она не могла ни на чем концентрироваться? Это повысило бы шансы Джеймеры стать первой на экзамене.
Адриана стиснула зубы и повернулась на другой бок. Если ее догадки верны, то у Джей в груди не сердце, а застарелый сухарь.
При слабом лунном свете вокруг медленно проступали очертания комнаты. Девушка смотрела на простой, дощатый потолок. Неожиданно вспыхнувшее сравнение показалось ей занятным. Если сейчас в груди сухарь, значит ли это, что раньше там был… скажем — хлеб? Мягкий внутри и горячий, словно только что вынутый из печи.
Как ни странно, но это походило на правду. Первые годы в Магическом институте Джей действительно была более мягкой, более отзывчивой. Она не цеплялась к Лиссандре, всегда готова была дать полезный совет. Тем более, что учеба всегда давалась ей довольно легко. Однако на третьем-четвертом курсе, когда и у остальных дар начал входить в полную силу, характер признанной красавицы стал неотвратимо портиться.
За окном ухнула какая-то птица. Адриана вздрогнула и закрыла глаза. Какой смысл думать об одном и том же. Сейчас ее должны занимать вещи поважнее, а не чей-то дурной нрав и сухари.
Сухари.
Адри снова открыла глаза.
— Что ты делаешь?
Ранний подъем хозяйки пекарни Таю уже не удивлял. Она и сама старалась теперь спуститься вниз до первых лучей солнца. Однако сегодня на кухне явно творилось что-то неладное.
Адриана, ловко орудуя ножом, нарезала вчерашний хлеб.
— Мы же могли его продать! — Таяна прижала ладони к лицу. На миг девочке показалось, что хозяйка сошла с ума.
Весь второй стол был заставлен жестяными листами, на которых продолговатыми кусочками лежал нарезанный хлеб.
— Мы и будем его продавать. — Адри заправила под платок выбившийся волос, — По две серебрушки за одну булку. Разгреби, пожалуйста, угли.
Когда просьба была выполнена, девушка подхватила первый лист и поместила его на печную решетку.
— Ты же не хочешь их сжечь? — осторожно поинтересовалась Тая, все еще не понимая, что происходит.
— Конечно нет! — Адриана взвесила на руке одну из последних булок и сожалением отложила ее в сторону. — Пожалуй, обычного хлеба тоже стоит немного оставить.
Синие глаза столкнулись с недоумевающими карими.
— Сегодня мы будем продавать сухари. — пояснила девушка, — Из одной булки как раз выходит два узелка. Узелок — одна малая серебрушка.
Таяна сглотнула, но спорить не стала. Ей бы такое даже в голову не пришло. Однако глядя на золотистые крепкие сухари, девочка почувствовала, что тоже хочет быть полезной.
— А может мы их еще маслом сбрызнем? — робко предложила она, — И сверху посыплем солью?
Адри ненадолго задумалась, оценивая идею, затем кивнула.
Сухари было решено разделить. Простые подсушенные кусочки хлеба Адриана собиралась предлагать за серебрушку. А вот за те, что с солью и маслом, можно было запросить и две. Тем более девушки пожертвовали в них часть сушеной зелени и даже пару щепоток недорогих специй, так что новое лакомство стоило своих денег.
Первые же покупатели благосклонно отнеслись к новинке.
— Ишь ты, сухой хлеб. — фыркнул столяр, заглянувший на звон колокольчика, — И такими одинаковыми кусочками.
— Зато удобно насыпать в похлебку.
— Сам догадался. Давай-ка два узелка. — мужчина вынул монеты, — Не-не, лучше те, с маслом. И чего никто раньше не придумал?
Он немного постоял у прилавка, не то жалуясь, не то хвастаясь большим количеством заказов, а потом, спохватившись, что съел половину сухарей, купил на всякий случай еще одну порцию. Про запас.
К обеду Тае пришлось забрать «простые» сухари и спешно мешать их с солью и маслом. Благо сушеная зелень тоже еще осталась, хоть и на дне банки.
Адриана испытывала легкое волнение и слегка жалела, что столь удачная мысль не посетила ее раньше. И даже одна сварливая женщина, раскричавшаяся на всю улицу — что в пекарне должен быть свежий хлеб, а не всякие пересоленые корки, не смогла испортить ей настроения.
В душе Адри была с ней согласна. Свежий хлеб конечно нужен, но сегодня ей было важнее распродать вчерашние остатки. Поэтому девушка старалась изо всех сил.
Когда в очередной раз зазвенел колокольчик, она повернулась к двери, готовясь встретить следующего покупателя. Однако их оказалось сразу трое. Взгляд невольно задержался на темно-красных плащах с потемневшими пряжками.
Городская стража? Какая неожиданная честь.
— Чем могу быть полезна?
— Вы владелица этой пекарни? — пробасил один из мужчин, выступая вперед.
Адриана вместо ответа чуть склонила голову.
— Приказано доставить вас к градоправителю. Немедля.
Тая испуганно выглянула из кухни и тут же юркнула обратно.
— Чем же вызвана такая необходимость? — Адри прищурилась. Теплых чувств к мэру она не испытывала, и в срочном вызове ничего хорошего не видела. — У меня есть еще несколько дней.