— Ой, Фредерик, что это там? Газеты? Можно мне купить? Так любопытно, о чем там пишут. Я умею читать по-вашему, спасибо Дару.
— Да, сейчас возьму тебе. Это «Королевский вестник», но полезной информации-то там нет. Мода, театр, званые вечера, сводки о доблестной работе тайной службы.
— А у вас нет такой информации, только в изображениях? Вот тут, смотри, про театральную постановку пишут, а не придумали у вас все это транслировать на стене или в воздухе, как голограмма дома?
— Нет. Зачем? Интереснее ж в театр сходить-то, пообщаться. А дома сидеть смотреть-то не интересно. Записывающие кристаллы-то есть, иногда обращение короля транслируют на улицах как голограмму. И у меня в лавке есть кристалл, постоянно пишущий, что там происходит-то. Вдруг что случись, будут доказательства, только прятать хорошо нужно такие кристаллы. Их в случае чего умело уничтожают.
— Ой, а здесь написано, в течение 70 сезонов* (лет) учеными магами будет решена проблема с деторождаемостью.
— Мы-то теперь знаем, что они не там ищут.
— Я не об этом, такой долгий срок. Я, допустим, всего семьдесят ваших сезонов в лучшем случае проживу еще.
— Как? Ты болеешь чем-то?
— Нет, у нас так все люди живут, до ста лет мало кто доживает.
— Помилуйте, боги, это же очень мало. Нужно посоветоваться с лекарем, здесь лучше не спрашивать, а то мало ли. А вниз спустимся — обязательно нужно рассказать. Я даже предположить такого не мог.
— Вот и я думаю, может, меня временно сюда вытянули, а на самом деле я лежу в коме в больнице?
— Я не знаю, о чем ты, но не переживай, магия многое может, мы разберемся. Ты для всех загадка. Личи так и не разобрались в природе твоей магии. Нужно вниз, и побольше книг взять с собой. Пусть изучают, а то они уже засиделись у себя без дела-то, ничего, поди, не помнят. Думаю, представители нижнего мира тоже не захотят тебя терять, и я не хочу, — гном тяжело вздохнул. — Мы пришли. Как тебе домик? Двухэтажный, по-моему, миленький.
— Красивый. Фред, а ты поможешь мне? У меня тут идея родилась! Мне же все равно нужно работать. Давай я попробую открыть маленькое кафе с выпечкой. У меня столько идей: и день открытых дверей, и презентации нового сорта сладости. Все будет очень красивое, лучше, чем у королевского повара, буду пирожные и торты украшать мастикой. Главное, ее правильно сделать и раскрасить, тогда я смогу осуществить все, что нашепчет мне фантазия. Представь: маленькие замки, домики, цветочки, фигурки. Даже если сделаю зверят из своего мира, скажу, сама выдумала, я еще умею печь и раскрашивать пряники, у вас я такого не видела. Даже если дело не пойдет, будет как прикрытие моего здесь нахождения. Только нужно разобраться сначала в ваших ингредиентах для выпекания, по вкусу то, что я пробовала, не отличается особо от наших, земных.
— Прекрасная идея. Все, что касается ремонта-то, документов, разрешающих деятельность, я беру на себя, тебе останется только творить свое искусство.
Холодная металлическая столешница, неудобный стул, голые цементные стены и два ухмыляющихся парня, рассматривающих Миру снисходительно, как инфузорию-туфельку в микроскоп. Один, судя по надменному лицу и стройной фигуре, точно эльф. Второй отличается растрепанностью и короткой шевелюрой. Форма, надетая на парней, показалась Мире нелепой, слишком помпезной из-за белизны и золотых вставок. Работников подобной структуры девушка представляла менее яркими. А тут вырядились, как на показ мод.
Сырость в помещении напомнила девушке о нижнем мире, что придало сил стойко вынести все невзгоды, свалившиеся на нее в этом недружелюбном заведении. Прежде чем попасть в комнату для беседы, она успела пройти кучу кабинетов, заверяя всевозможные бумажки. Порой долго приходилось стоять у закрытых дверей в совершенно пустом коридоре, ожидая вызова.
Парни переглядывались и странно моргали, как в азбуке Морзе, которую Мира не знала. Она даже предположить не могла, что происходит, но было ощущение неправильности происходящего.
Последовали четкие короткие вопросы — имя, возраст. Только сухие фразы, даже не поздоровались, как будто сотрудников оторвали от архиважных дел ради такой мелочи, а может, это была игра, чтоб усыпить бдительность, кто знает, чему тут учат работников.
— Сколько сезонов вы пробыли в браке?
— Девять.