Но Дан не дал ей больше говорить.
Закрыл её уста своими,
Чтоб поцелуй ей долгий подарить.
Он Смольку обнял и к груди прижал.
Все гости в онемении молчали.
Лишь царь-отец во гневе задрожал,
Зато глаза двух матерей сияли.
Вдруг первый лучик утренней зарницы
Сквозь окна храма Смольку осветил.
И в голос ахнули царицы,
Когда её он облик изменил.
Фата слетела с головы, как птица.
Две косы змеями к земле спустились.
И распускаться стали, в кольца виться.
И золотым огнём вмиг засветились.
Но продолжались превращенья,
Лишь Дан свой поцелуй прервал
И замер в тихом восхищенье.
Вновь вскрикнул от восторга зал.
В лучах зарницы птичка появилась,
За ней потоком светлячки вились.
Невесте на чело та птичка опустилась.
В корону кудри девы заплелись.
А птичка диадемой стала.
И светлячки, как жемчуг, в волосах.
И вновь в восторге гости зала,
Лишь восхищённый шёпот на устах.
А Смолька и не замечает,
Какое чудо с ней твориться.
Она во власти поцелуя тает
И хочет вновь им насладиться.
Но здравый смысл её возобладал,
Не дав мечте, как птице, взвиться.
О, миг удачи, ты ничтожно мал,
Чтоб участием могли мы насладиться.
В предчувствии обратных перемен,
Потоки слёз глаза ей ослепили.
Вдруг серебристый звон сирен
Провозгласил о новом чуде в мире.
В лучах рассвета, как звезда в сиянье,
Пред всеми дева появилась вдруг.
И радугой её сияло одеянье,
И свежесть ветра легкого вокруг.
- Пришла поздравить я тебя
С днём свадьбы и освобожденья.
Позвать на свадьбу позабыла ты меня,
Но я пришла сама без приглашенья.-
- О, крёстная, - невеста ей в ответ,
- не свадьба это, а обман пустой.
Сплошная ложь, любви здесь места нет.
И я прошу: возьми меня с собой! –
И, словно раненая птица,
В полёте сбитая стрелой,
Вскричала матушка её царица:
- Не уходи! Останься дочь со мной!
Вскричала так и обомлела.
Она умеет снова говорить!!!
Она ещё сказать хотела,
Но слёз поток сумела лишь излить.
А царь-отец застыл в недоуменье.
Что происходит? Он не понимает!
Лишь видит он, в каком волненье
Жена его невесту принца обнимает.
- Пришёл заклятию конец.-
Царица молвила с улыбкой на лице.
- Вот дочь твоя, знакомься царь-отец.
Её ты Смолькой видел во дворце!
С рожденья дочь нам подменили
И колдовством смогли забрать.
Меня же немотою заклеймили,
Чтоб не смогла ни что тебе сказать.
Царь с ужасом её словам внимает.
- Но кто же сделать это смел?!
Царь в ярости кулак сжимает.
- Его я видеть бы хотел!!!
- Забудем горести, о муж родной,
Они ушли навеки прочь.
Судьба даёт нам обрести покой
И сохранила нам единственную дочь.
Зарницу мы должны благодарить.
Она нам Смольку сохранила,
Ведь зло стремилось дочь убить
И раны тяжкие ей наносила.
Ты ничего не знал, не мог помочь.
И в этом нет вины твоей.
Ты обними скорее дочь.
Прижми её к груди своей!-
Одной рукой царь Смольку прижимает
К груди своей. Рука его дрожит.
Другой рукой жену за плечи обнимает.
Объятьем этим дорожит.
- Но кто разрушил колдовство?
Кто злобной силе положил конец?
Хотел бы к сердцу я прижать его, -
Сказал с волненьем царь-отец.
- Принц Дан. – Ответила Зарница.
- В душе его любовный пыл
Готов был с колдовством сразиться.
И он в той битве победил. –
- Но принц Дариллу любит, не меня!
Сейчас я вновь чернавкой стану. –
Вздохнула Смолька, голову склоня.
- Зачем нужна я принцу Дану? –
И Смольке принц даёт ответ.
И в голосе его звенит булан.
В глазах сияет негасимый свет.
Рука на сердце. Гордый стан.
- Ты мне нужна, чтоб мог дышать я!
Чтоб мог по утренней заре
Кричать от восхищения и счастья,
Которые ты даришь мне!
Ты мне нужна в лучах рассвета,
При ясном солнце, при луне,
Чтоб мог твердить слова любви завета
Одной тебе, одной тебе…
Мне кажется, что я в тебя влюбился,
Когда ты кубок мне с вином преподнесла.
Умом к другой тогда стремился,
А сердце ты моё с собою унесла.
И для тебя одной уж я старался
В турнире победить, не проливая кровь.
И, хоть победою к другой зазнался,
А сердце знало лишь к тебе любовь.
Меня ты словно за душу держала
Своею смуглою и нежною рукой.
Но тайна Вас с Дариллой окружала
Большой непроходимою стеной.