Я подивилась про себя: семнадцать трупов пропало, и никто ничего не видел.
— В морге есть видеонаблюдение? — Вставила, когда прокурор сделал паузу.
— Нет. — Ворчливо ответил на мой вопрос Версеев. — В клинических корпусах есть видеокамеры, но мы не настолько богаты, чтобы устанавливать их еще и в морге. Красть, как вы понимаете там нечего… — Он резко замолчал. ("Выходит есть чего!" — усмехнулась я про себя.) — К тому же там всегда дежурит вахтер или санитар на входе, продолжил после заминки. — В этот раз все было как обычно. Дежурный, конечно, задремал, когда "труповозки" разъехались, но он бы заметил, если бы мимо него протащили столько трупов.
— И что же произошло, как вы полагаете? — Вежливо поинтересовалась я.
— Не знаю. — Врач поправил золотую оправу на носу, зыркнул на меня неодобрительно. Но он слишком нуждался в помощи, чтобы открыто проявлять неудовольствие. — Возможно, преступники воспользовались подземным переходом. Он соединяет морг с клиническим корпусом, чтобы удобно было катить носилки. Там только засов на двери. Не знаю. — На этот раз он развел руками. — Как только стало ясно, что группа из райотдела не добилась результатов, я связался с прокурором. Мы не можем допустить, чтобы поиски затянулись. Если родные узнают об исчезновении ("Молодец все-таки мужик, грамотно формулирует!") нам не избежать чудовищного скандала! Просто счастье, что все пропавшие мертвецы были свежими ("Послушал бы нас кто со стороны…"), но уже завтра в 12.00 за одним из тел приедет катафалк. Страшно представить, что станет с родными, если я скажу, что придется перенести траурную церемонию! Нас закидают исками ("Это точно!"), а может и камнями.
— А представляете, какой шум поднимется в прессе? — Подхватил взволнованно Борис Николаевич. — Тут вам и маньяков вспомнят, и сатанистов, и каннибалов… Между прочим, выборы в городскую думу на носу ("Ах да, конечно!") Действовать нужно максимально быстро и эффективно. — Слова и интонация юным прокурором явно были позаимствованы у кого-то из начальства. — Трупы необходимо найти и вернуть в морг до завтрашнего полудня. Вот почему мы решили привлечь оперативных сотрудников шестого отдела. Районному УВД с таким не справится. Впрочем, райотделы и дорожные патрули тоже оповещены, но без подробностей. Огласки надо избежать.
— Сколько человек дежурило в морге сегодня ночью? — Это уже один из оперов спросил — Мишка Александров из отделения по коррупции. Понятия не имею, почему выбрали именно это подразделение. Второй опер был оттуда же — исполняющий обязанности начальника отделения Лазарев. — График дежурств у вас есть?
Так, с операми все понятно, у них уже сработал "инстинкт гончей" — торопятся взять след, пока не остыл. Но следствие — дело другое. Закон вполне определенно регламентирует, кто какими делами должен заниматься. Это преступление, если только трупы и вправду похитили, нашему отделу никак не подходило. Да и я давно не та девушка, что только-только получила удостоверение и с энтузиазмом хваталась за любое расследование. Я даже не уверена, что была такой!
— По какой статье возбуждено дело? — обратилась я к прокурору, пока оперуполномоченные выясняли подробности у главврача.
— Никакого дела пока нет. Мы передаем вам материалы для проверки и хотим, чтобы уже на этой стадии подключился кто-то из опытных следователей. С вашим руководством вопрос согласован. — Предвосхитил он следующую мою реплику. — Позвоните мне, когда определитесь с кандидатурой следователя.
"Вот так значит?! Все согласовано?!" — Я прекрасно понимала, что от скандального дела не отвертеться, и юный прокурор тут, в общем-то, не при чем. Но страшно хотелось выместить на нем свое раздражение: это только в дурацких голливудских детективах полицейские с неадекватным восторгом принимаются за "громкое" расследование, федералы и местные чуть ли не локтями друг-друга расталкивают. А в реальности следователю от громких дел одни неприятности. Я уже чувствовала, как на нас сыплются жалобы: шутка ли семнадцать тел исчезли накануне погребения?! А если их не успеют найти до завтра? Что, по-вашему, сделают убитые горем родственники? Их ведь еще и допрашивать придется.
С кислой миной, проглотив свое недовольство, я распрощалась с прокурором. Договорилась с главврачом о том, что он подъедет к нам в ближайшее время, и отправилась в отдел. Головная боль приобрела новый статус.