Я сидела на скамейке, провожая взглядом удаляющуюся от меня крупную фигуру повзрослевшего парня, передёрнулась от омерзения, вспоминая только что произошедшее и отправилась на кухню, посоветоваться с тётушкой. А ближе к вечеру ко мне подошёл сам мастер Готсби и передал:
— Пойдём, Алисия, тебя граф вызывает, хочет на тебя посмотреть и поговорить.
Глава 20
Я растерянно посмотрела на мастера Готсби, на своё скромное платье, но мой давний знакомый, можно сказать друг, хотя мастер всегда держался несколько отстранённо и всегда соблюдал приличия, махнул рукой, приговаривая:
— Не стоит, Алисия, иди как есть.
Мы направились в сторону господской части поместья, я шла и думала, что же меня теперь ждёт. Бояться, и уж тем более стесняться я не собиралась, даже увидев изменения в интерьере. Да уж, сразу было видно, что графы Пейтон очень обеспечены, я бы сказала, богаты, и любят жить в роскоши.
Хотя она не была избыточна или нарочито выпячена, нет. Всё было сделано со вкусом, но ясно показывало статус здесь проживающих.
В кабинет мы вошли вдвоём, сначала я увидела крепкого, статного мужчину, сидевшего за рабочим столом. Он пристально, даже несколько жадно осмотрел меня. А вот голос у него оказался просто ледяным:
— Хм, ты растёшь и всё больше становишься похожей на мать. От рода Пейтон тоже что-то есть, это хорошо. В детстве ты была совершенно неказиста и надежд никаких не подавала. Что же, я рад, что ты выросла небезнадёжной. Мастер Грей, проверьте.
Сзади меня раздался голос мастера Готсби:
— Мне подождать юную Алисию здесь, граф?
— А, Готсби, ты ещё здесь? Нет, выйди и подожди снаружи, но далеко не уходи. Нам нужно проверить девчонку. И если всё подтвердится, я выдам тебе некоторые распоряжения.
Я оглянулась, увидев поклон мастера и его равнодушный взгляд, прошедший сквозь меня, прежде чем он развернулся и вышел. Но я успела увидеть, что правая рука сложилась в кулак, мастер был уязвлён. И причина тому была. Граф должен был обратиться к мастеру согласно его ранга, и того, что он добился по жизни. Но мало того, что ему тыкали, так ещё и приставку мастер не добавили. А я книгу о рангах перечитала несколько раз, мастер и посоветовал.
Задумалась и не обратила внимания, что тот самый мастер Грей подошёл ко мне слишком близко. Поэтому испугалась, когда почувствовала на своей голове его руки. И резко отпрянула, ошарашенно смотря на него. Мастер Готсби не раз объяснял, что мужчина может делать, а что нет, когда я читала раздел о поведении в обществе и задавала уточняющие вопросы.
Тот самый мастер Грей был, конечно, уже в возрасте, на вид ему было как раз столько, сколько должно было быть моему отцу, примерно пятьдесят. Но отцу я бы не дала больше сорока, и то с натяжкой, а ведь ему приближался пятый десяток. Я уже начала догадываться, что это всё магия, и, скорее всего, ещё и зелья.
Так сколько тогда было этому самому мастеру Грею? Меня отвлёк раздражённый голос графа:
— Не смей вертеться, девчонка. Я разрешил мастеру Грею тебя проверить, разве ты не слышала? Твоя обязанность стоять и не шевелиться. — Я открыла рот, желая спросить, что же мастер будет проверять, и получила в ответ: — И молчать, не отвлекая серьёзных людей. Я прощаю тебя сейчас, ведь твоим воспитанием никто не занимался, но впредь ты будешь открывать рот тогда, когда старший тебе позволит.
Граф сидел и смотрел на меня, словно что-то ждал. Но я молчала, на всякий случай. Мастер Грей тоже не начинал, замерев в ожидании.
Граф кивнул:
— Хорошо, ты всё сделала правильно, значит, небезнадёжна. А теперь стой и не мешай. Мастер, вперёд, я жду вашего заключения.
Я почувствовала ладони на своей голове. Странно, но больше ничего не ощущала всё время, что мастер аккуратно водил руками. Потом он взял разрешение с графа прикоснуться к моему солнечному сплетению, тот кивнул, добавив:
— Не забывайте мастер, вы прикасаетесь к моей дочери, аккуратно.
Теперь мастер не водил, а только коснулся ладонью, уже одной, и даже закрыла глаза.
А я стояла, наблюдала за графом. Самое же интересное, что и он внимательно наблюдал за мной. Поэтому внешне я была словно кукла, не реагируя ни на что, хотя внутри меня бушевал ураган.
Я была юной, гормоны формировали мою женскую суть, и я начала замечать, что стала реагировать ярче на некоторые вещи. Но я всё ещё помнила, что когда-то была взрослой женщиной, а этот спесивый, богатый, понимающий свою полную власть человек говорил, да и считал меня просто своей собственностью.