Пока наверху Кэтрин занималась самобичеванием, Гай пытался успокоить сына.
– Знаешь, не стоит слишком расстраиваться.
В конце концов, ты тоже был груб с ней сегодня вечером.
Джейсон отверг его попытки смягчить ситуацию.
– Давай оставим в покое мою жену, если не возражаешь! Учитывая, как обстояли дела с твоей собственной женитьбой, не думаю, что стоит давать мне советы!
Гай удержал готовый сорваться злой ответ и вместо этого спросил:
– Ты серьезно говорил о возвращении в Новый Орлеан?
– Да. И не из-за тех глупостей, о которых ты разглагольствовал перед Кэтрин. А теперь расскажи о действительной причине твоего приезда и о том, почему Клэйборн хочет, чтобы я вернулся?
В тихом вечернем воздухе далеко разносилось жужжание пчел, оглушительное кваканье лягушек. Подойдя к конюшням, мужчины остановились около деревянного забора, и Джейсон, поставив ногу на нижнюю перекладину и опершись рукой о верхнюю, внимательно посмотрел на отца. Прислонившись к забору, засунув руки в карманы, Гай кивнул:
– Да, многое я не хотел говорить в присутствии Кэтрин, но есть серьезная причина, по которой Клэйборн хочет, чтобы ты вернулся. Маркиз Каса Калво все еще в Новом Орлеане!
– Испанский представитель? – удивился Джейсон. – Я думал, что и французская, и испанская стороны должны были отбыть после приезда американцев.
– Должны были, – согласился Гай. – Но у Кадво, похоже, проснулась любовь к Луизиане, и он не может заставить себя уехать. И, должен добавить, французские войска тоже здесь. Как ты знаешь, им следовало уехать через три месяца, но прошел уже почти год, а они здесь!
Джейсон тихонько присвистнул.
– Теперь понятно, что Клэйборн нервничает. Еще когда я уезжал, то знал, что они задерживаются, но при мне шли разговоры о том, что это лишь небольшая отсрочка.
Фырканье отца заставило его улыбнуться.
– Небольшая отсрочка, ха! – съязвил Гай. – Ты здесь ничего не знаешь. Калво продолжает улыбаться, но не сдает позиций, что не улучшает испанско-американские отношения. А еще хуже, что Клэйборн получает неутешительные сведения о том, что испанские войска постоянно совершают странные марши Бог знает куда и по какой причине. Кроме того, французы открыто говорят, что как только Наполеон одержит верх над англичанами в Европе, то придет прямо в Новый Орлеан!
– И?.. – спросил Джейсон, зная, что за этим последует.
– У тебя много знакомых французских и испанских семей. Ты можешь общаться с ними со всеми, не вызывая при этом никаких подозрений.
Ядовито улыбаясь, Джейсон пробормотал:
– – Я должен следить за своими родственниками? Гай выглядел обиженным.
– Не будь таким грубым, – обиделся он. – Никто не заставляет тебя выслеживать – просто держи события на контроле. Конечно, если услышишь что-нибудь…
– То должен, как собака, бежать к Клэйборну, – с сарказмом закончил Джейсон.
– Ты стремишься быть нелегким человеком или на самом деле такой? – с раздражением спросил Гай.
– На самом деле, дорогой отец!
– Так ты собираешься помогать? Джейсон пожал плечами.
– Возможно. Ведь кто-то должен. Мне не хочется, чтобы Луизиану, как сахарную кость, разгрызали голодные псы!
Между мужчинами воцарилось понимающее молчание. Джейсон закурил длинную сигару, которую ему предложил отец, в воздухе поплыл ароматный дымок. В сгустившейся темноте белели лишь их рубашки и светились крошечные красные огоньки.
– Ну, я отправляюсь спать, – сказал Гай. – Мне уже не по силам вести такую жизнь.
– Так почему же ты приехал, если оставить в покое вопрос о Новом Орлеане? Гай ответил одним словом:
– Роксбери! – И Джейсон его понял. Вспомнив письмо, которое сам он получил от дядюшки, он мог отлично представить, какое письмо получил отец.
Проклятый Роксбери, подумал Джейсон, почему он не может оставить все в покое? Тем не менее, представляя злобное ликование герцога, сочинявшего письма, он улыбнулся. Да, Роксбери – это Роксбери, и, если он порой строит из себя Бога, разве можно винить его за это?
Мужчины вместе вернулись в дом и расстались у лестницы, Джейсон вялыми шагами дошел до своей комнаты, бросил одежду и накинул зеленый шелковый халат. Помедлил мгновение перед двойной дверью, которая вела в комнату Кэтрин, потом вспомнил, как они расстались, его губы дрогнули, и он отправился в свою одинокую постель.
Кэтрин лежала на кровати с широко открытыми глазами, слышала, как он двигался в своей комнате, и ждала подтверждения его бессердечного отношения к ней. Удаляющиеся шаги укрепили ее предположение. Не в силах заснуть, она выскользнула из-под льняных простыней и в ночной сорочке, как бледное привидение, прошла на веранду. Прислонив голову к деревянной опоре, Кэтрин безучастно смотрела в темноту, угадывая вдалеке очертания сосен.
В голове и в чувствах у нее царила путаница. Она не была счастлива, ожидая второго ребенка, но и несчастлива тоже не была. Она уже не злилась на Джейсона. В конце концов, он никогда не скрывал причин, по которым женился на ней, а если она усмотрела в его поступках большее – тем хуже для нее! Но как это больно, когда разбились вдребезги все ее мечты и лежат у ног, как осколки упавшего на пол хрустального бокала.