Лусин колдовал в своей мастерской. К приобретенным в прежнем приюте знаниям кузнечного дела он теперь добавлял магию и мог сотворить тако-о-ое… Чего стоит одна кастрюля, способная вместить почти тонну жидкости. Вот удивилась Авила, решив сварить в ней суп. Маленькая на вид кастрюлька впитывала воду со скоростью света и все никак не могла наполниться. Испуганная, наша кухарка побежала к Лусину, а узнав о сокрытых возможностях подарка, покачала головой.
— Пожалуй, отложу эту вещицу до того времени, когда в приюте будет больше обитателей, — решила она. — Нам столько супа не съесть за месяц.
Аркадия все еще печалилась от того, что не может обернуться драконом по собственному желанию. Она тоже перелопатила кучу литературы. Но нигде не смогла найти ответов на свои вопросы. Только однажды, когда Бри поскользнулся в коридоре и чуть не свалился с лестницы, Аркадия перекинулась. И была так горда, подавая лапу учителю и принимая от него благодарность. А затем сразу вернулась к виду обычной девочки с необычными для дракона русыми волосами. Теперь, когда их больше не обрезали и не прятали под париками, девочка могла заплести косу- колосок, доходившую уже до лопаток.
— Видно, я все же больше человек, чем дракон, — сокрушалась Аркадия, рассматривая себя в зеркало и делая новые неудачные попытки обернуться драконом. — Дар проявляется лишь тогда, когда я кому-то нужна. А в остальное время мне не дано быть драконом…
Я сильно подозревала, что падение Бри было не случайным. Думаю, он специально все подстроил, желая подбодрить приунывшую девочку. Это хороший поступок, благородный. И все же не совсем правильно, специально создавать опасные ситуации ради проявления дара Аркадии.
— Милая, ты не права, — попыталась убедить я, обнимая девочку и отводя ее от зеркала. — Тебе дано очень многое. Ведь твой дар левитации всегда с тобой. И ты нужна нам всегда, не только в моменты опасности. Мила и Софи стали твоими подругами, им нравится проводить с тобой время. И мальчишкам тоже. И Бри, и Синте, и Авиле. И мне. Мы все очень любим тебя. Нам не важно, умеешь ты оборачиваться драконом или нет. Знаешь, тебе стоит тоже полюбить себя. Принять такой, какая ты есть. Это не гарантирует того, что ты сможешь оборачиваться драконом. Но поможет жить спокойно и счастливо, без оглядки на мнение посторонних. Вот скажи, разве тебе так важно, что думают о тебе другие драконы?
Аркадия ненадолго задумалась. А потом улыбнулась и промокнула слезы в уголках глаз кончиками пальчиков.
— Мне плевать на тех, кому плевать на меня, — решила и с видимым облегчением вздохнула. Прижалась ко мне теснее, упершись макушкой в область солнечного сплетения. — Для меня важнее ты, мама. Ты и мои друзья. Мои родители отказались от меня, но теперь у меня большая дружная семья. Правда ведь?
Она подняла на меня лиловые глаза.
Теперь я чуть не расплакалась. Аркадия, в отличие от остальных детей, впервые назвала меня мамой. Мой маленький нежный цветочек, так долго притворявшийся колючкой, наконец-то сбросил последние шипы.
— Правда, дочка, — призналась я. — Мы семья, большая и дружная. Если понадобится, встанем друг за друга горой и поможем, кто как умеет.
Впрочем, я искренне надеялась, что воевать нам не придется. Все, что было нужно детям и взрослым приюта Дрэгонвилль, так это чтобы нас оставили в покое. Дали развиваться в доброжелательной и счастливой атмосфере. Все, что нужно для этого, у нас уже было.
Мик, наш удивительный водный дракончик, изучил уже все водоемы на территории приюта. Хотел выбраться и за его пределы, но я была категорически против. А то, что мальчик изучал подводный мир, только приветствовалось. Теперь на нашем столе всегда была свежая рыба и моллюски. К тому же Мик сумел вырастить розовые лотосы: душистые цветы полюбились девочкам, а нежные стебли Авила мариновала, жарила и подавала к столу как гарнир.
Кемран и Амир остались единственными драконами, так и не сумевшими ни разу принять истинный вид. Но мальчики не расстраивались из-за этого. Их воздушный дар был необычайно силен и с лихвой возмещал отсутствие крыльев или плавников, как в случае с Миком.
Максимка, мой первый малыш-дракон, радовался за всех и стал, пожалуй, главным оплотом спокойствия и равновесия в приюте. Если кто-то ссорился, он старался примирить. Когда один из детей печалился, всегда поддерживал и находил слова утешения. Но по-прежнему ходил за мной по пятам и старался не выпускать из виду, как будто боялся, что нас вновь разлучат.