Выбрать главу

Любовь Рябикина

ХОЗЯЙКА РАЙОНА

повесть

Анна отошла от окна, подошла к большому письменному столу, опустилась в стоявшее там кресло. Подняла голову и со вздохом произнесла:

— Многое изменилось, Юсуф. И я давно уже не та девочка, которую ты когда–то знал. Ведь почти двадцать лет прошло.

Черноволосый, смуглый мужчина по другую сторону стола с заметным акцентом произнес:

— Я знаю, Анна.

Она сурово взглянула на него поджав красивого выреза губы. Собаки–охранники настороженно посмотрели на ее свисавшую с подлокотника руку, но сигнала не последовало и они опять выжидающе уставились на гостя. А женщина продолжила резко:

— Не перебивай! Я стала убийцей по вине твоего соплеменника, азербайджанца…

Голос с каждым словом твердел, глаза засверкали злобой, и собаки угрожающе встали.

— …больше черным не жить в этом городе, я буду уничтожать и выгонять вас из района, пока не вышибу всех до единого или пока меня не убьют. Не я начала это, не я! Это начали вы — наглые, беспардонные, считающие себя господами. Этому не бывать! Здесь — Россия и это — моя земля!

Он беспомощно взглянул в ее бледное, злое лицо, которое когда–то так любил и тихо спросил:

— И меня убьешь?

Она от этого вопроса вздрогнула, недоумевая взглянула ему в лицо, и почти спокойно произнесла:

— Нет. Если не будешь вмешиваться. В память о прошлом. Уезжай от греха, Юсуф!

Он вскочил, но собаки шагнули к нему и он снова опустился в кресло:

— Неужели нельзя простить? Или решить как–то иначе?

Анна от этих слов вскочила, собаки следом, и мгновенно очутилась возле Юсуфа. Схватилась за подлокотники его кресла, приблизила свое лицо к его вплотную, и, еле сдерживаясь, прохрипела:

— Иначе?!? А как поступил бы ты, увидев своих родителей избитыми?

Анна, уже не сдерживаясь, кричала ему в лицо:

— Как поступил бы ты, когда твою сестренку, чистую и нежную девочку, изнасиловали? Они издевались над моими, ты понял — МОИМИ! — родителями, когда те просто пришли все выяснить. Я не жалею, что убила. Мразь не должна жить! Да, в тюрьме не сладко, но отсидела, от звонка до звонка отсидела! Следователь считал, что убийство не преднамеренное, но тебе скажу — я убивала зная, что убиваю! У вас, на Кавказе, месть — святое дело. Что ж, видимо и нам, русским, придется этому научиться.

Юсуф отшатнулся от нее в кресле, схватился за голову руками, поднял лицо, искривленное в мучительной гримасе и простонал:

— Анна! Что ты говоришь? Ты же мать и ты была такой нежной когда–то.

Она оттолкнулась от его кресла, отошла в сторону и, полуобернувшись с горькой усмешкой произнесла:

— Была когда–то… Твои сородичи до основания разрушили мою жизнь и заставили забыть об этом. Теперь я — Хозяйка Района и в нем нет больше места кавказцам.

Она махнула рукой куда–то в сторону и продолжила:

— Передай Мансурову, он сделал не тот ход, вызвав тебя. Прошлое не воротится. Я войну не отменяю, пусть ко мне не суются!

Анна на долю секунды замолчала, пристально взглянув ему в глаза:

— А ты постарел, Юсуф. Жаль, что встречаемся при таких обстоятельствах. Ты уезжай, Юсуф, уезжай.

Он не успел ничего сказать, а она уже нажала на кнопку селектора и четко произнесла:

— Охрану сюда!

В дверях, скрытых голубыми бархатными шторами, сразу же появились два молодых крепких парня и встали, молча глядя на Анну. Она указала рукой на Юсуфа:

— Отвезите за пределы района. Он скажет куда. И чтоб даже пальцем не трогать! Возьмите еще ребят и оружие.

К Юсуфу она больше не повернулась, а он тихо произнес:

— Я не хочу уезжать. Зачем тебе эта война? Ты же женщина. Хочешь, я стану посредником между тобой и Мансуровым.

Анна приподняла глаза на Юсуфа и зло улыбнулась:

— Чтобы он мог снова сделать попытку меня схватить? Это уже было.

Она дернула нетерпеливо головой в сторону Юсуфа и парни сразу же направились к нему. Он медленно встал, тяжело опершись на подлокотники. Уже у дверей обернулся:

— Прощай, Аня!

Она ничего не ответила. Дверь закрылась. Анна подошла к окну и немного отодвинула тяжелую штору в сторону. Машинально поглаживая другой рукой прижавшуюся к ноге собачью голову, отчего псина даже глаза прикрыла, задумчиво смотрела в окно. Она видела и не видела, как шел к машине Юсуф с ее личной охраной. Память вдруг вернула ее в прошлое…

Весна стояла ранняя и дождливая. Подкрадывался вечер, но еще не стемнело. Идти никуда не хотелось и Анна, забравшись с ногами на диван, в очередной раз перечитывала «Алые паруса». Старшая сестра, Лидия, вертелась у зеркала, то заплетая, то расплетая тяжелую русую косу. Свивала ее в корону, делала «конский хвост» и каждый раз спрашивала Анну: