Татьяна метнулась к консоли и снова надела сферу сканера. Головной конец существа открывался и закрывался в немом крике, однако сплетшийся тугой комок внутри оставался неподвижен. Совсем рядом шевельнулся воздух. Сдавленно охнул Мирелл. Татьяна подняла голову — над ней нависало второе существо, огромное, сияющее. Лишь глаза — выпуклые, лиловые, чуждые остались от прежней звездной лошади. И сейчас эти глаза смотрели на нее с болью и… надеждой. Татьяна освободилась от сканера, отстегнула второй защитный манжет, стянула перчатку и, глядя прямо в глаза существу, положила обе руки на лежащее перед ней тело. Ее затрясло: ладони покалывало, энергетические волны вызывали сбой систем организма. Сильно заболела голова — Э пытался стабилизировать поле ее головного мозга, нарушенное энергетическим ударом чуждого разума. А Татьяна понимала, что сознание ускользает, но смотрела, смотрела, смотрела на нависшее над ней существо, снявшее «маску», и пыталась транслировать образ — импульс чистой энергии, которое оно должно передать темному сгустку внутри второго существа. И оно поняло. Пульсирующие рубиновым щупальца осторожно легли на холодную «кожу», стараясь не задеть ее рук. Татьяна отняла ладони и отдышалась, ощущая, как кружится голова, а губу щекочет тоненькая струйка крови из носа. Она переместилась к головному концу лежащего существа, дождалась очередной судороги, открывшей темный зев, и, коротко вдохнув, сунула туда руку, нащупывая жесткий свернутый жгут. И вновь посмотрела в глаза первому существу. И вызвала перед глазами образ фейерверка, взрывающегося ослепительными искрами. Низко загудел воздух вокруг, каменная плита под ногами сотрясалась едва ли не до основания. Рубиновое свечение первого существа стало невыносимым и жарким, стекло к щупальцам и ударило в тело второго. Татьяна закричала от боли, пронизавшей ее и, теряя сознание, знакомым движением развернула застрявший, сдавленный судорогой, сгусток. Что-то мощно ударило ее в грудь, повалив на землю. И наступила темнота. Темнота, в которой воссияли три силуэта — два и один. Большие и… маленький.
Чьи-то пальцы жестко сжимали виски. Татьяна с трудом открыла глаза. Смертельно бледное нависало над ней, словно парило в наступившей темноте, лицо Мирелла.
— Ветер! — воскликнул он, когда она пошевелилась. — Вы живы!
Татьяна села, опираясь на его руку. Дышать было больно, но наскоро прощупав бока, она убедилась, что ребра целы. Скафандр спас ее от удара того, что существо исторгло из себя. Однако руки тряслись, в голове гудело, а перед глазами плавали цветовые пятна, грозя утянуть за собой — последствия энергетического удара были налицо.
Портативная консоль бледно светилась у стены тупика.
— П-п-подвиньте мне ее, — сильно заикаясь, попросила Татьяна.
Мирелл бросился исполнять. Помог натянуть скансферу, перехватил запястье, чтобы рука не дрожала, следуя указаниям, повел вдоль ее тела. Оказалось, что скафандр не только уберег ее от переломов, но и принял на себя большую часть энергии. Нити экзоскелета расплавились прямо в ткани, однако последняя уберегла от ожогов. Генератор, закрепленный на поясе, оплавился и теперь крошился, отваливаясь кусками. Связи с Лазаретом не было, хотя СЭТ и не думал отлипать от кожи.
— От-т-ткройте к-к-контейнер! — с трудом говорила Татьяна Викторовна. — П-пятый ряд св-в-верху. К-красный инъектор.