— Тан… Татьяна. Ричи — это Ричард?
— Можно сказать и так, — снова улыбнулся он.
Улыбался он заразительно: просто и свободно, как человек, который смеется не только тогда, когда ему весело, но с улыбкой идет по жизни, принимая ее такой, какая она есть, и не ощущая бытие тяжестью на своих плечах.
— Прилетел на деловую встречу, — пояснил Ричи, отвечая на ее ожидающий взгляд. — Не спал в самолете — боюсь их до ужаса. Потом были переговоры, а потом… наступил вечер. Сегодня пятница — все места во всех кафешках заняты. Было только рядом с вами!
Татьяна напряглась. Не любила мужчин, заигрывающих с дамами в кофейнях по вечерам в пятницу, да и в другие дни недели. Но он смотрел открыто и, кажется, просто сказал то, что сказал. Безо всякой задней мысли.
— Я тоже боялась летать… раньше, — призналась Татьяна. — А теперь вот мечтаю сама научиться управлять… — она вовремя прикусила язык.
Надо быть очень осторожной! Никогда не следила за своими словами — незачем было. Так и в неприятности можно попасть. Она представила, что этот заграничный красавец станет смотреть на нее, как на умалишенную, и ей стало грустно.
— Безумное желание! — кивнул Ричи, словно подтверждая ее мысли. — Но вполне выполнимое. Думаю, человеку все по плечу!
Татьяна удивленно посмотрела на него. Подошедшая официантка поставила перед ней кофе с густой пенкой, и она поспешила уткнуться в чашку.
— У меня друг — пилот, — продолжал собеседник, не замечая ее смущения. — Он рассказывал, что самое главное для управления кораблем — это ощутить его частью себя. У них это называется «встать на крыло». Вот скажите мне — чем вы пользуетесь в обыденной жизни, не задумываясь, как собственной конечностью? Телефоном?
Татьяна помотала головой, сделала большой глоток и посмотрела в его глаза-омуты.
— Будете смеяться. Но с телефоном я не дружу. Да и с техникой вообще.
— Тогда с чем? — продолжал допытываться он. — Чем вы пользуетесь буквально на уровне рефлексов.
— Скальпелем, — робко улыбнулась Татьяна. — Я — хирург.
— Мое уважение! — совершенно серьезно заявил Ричи. — При нынешнем уровне медицины спасать жизни — дорогого стоит!
— Чем вам не угодил нынешний уровень? — удивилась Татьяна. — Наверное, корректно сравнивать с тем, что было, а не с тем, что будет когда-то?
Ричи махнул чашкой.
— Вы правы, конечно, — признался он. — Спорить не будем. Но мы говорили об умении управлять летательными аппаратами, так? Представьте, что вы — пилот воздушного корабля. Вы ощущаете его затаенную дрожь на взлете и стремление к земле — при посадке, вы любуетесь облаками, а его крылья, мощь и скорость становятся вашими. Вы управляете, не задумываясь, не потому, что хорошо выучились летному искусству, а рефлекторно, словно уже родились такой — склонной к полету и высоким скоростям. Младенцы плавают инстинктивно — вы же знаете?
Татьяна, завороженная его словами, кивнула.
— Один рефлекс заставляет их задерживать дыхание под водой, другие — совершать поступательные «лягушачьи» движения с целью подняться на поверхность. Представьте, что подобный, но совершенно новый рефлекс вдруг появляется у homo sapiens на одном из витков эволюции и далее закрепляется в популяции, как врожденный — рефлекс взаимодействия с техническими аспектами цивилизации. Первые его проявления уже заметны, в основном, среди профессионалов в технических областях науки и промышленности. Однако социологические исследования среди детей младшего и среднего школьного возраста показывают, что уже сейчас скорость усвоения и воспроизведения информации у них сравнивается со скоростью передачи информации в некоторых технологических сетях. Рано или поздно показатели скорости будут заменены другими — физического быстродействия, ментального взаимоконтакта с действительностью…
Татьяна слушала, открыв рот. Кофе остыл, и она машинально мешала ложкой давно осевшую пену. Заиграла переливчатая мелодия. Ричи замолчал и пружинисто поднялся.
— Ох, простите меня, Танни! Я заболтался. А мне пора. Рад был с вами познакомиться. Будете уходить — не забудьте свой кофе!
Он быстро накинул куртку и пошел к выходу.
— Стойте! — воскликнула она так громко, что сидевшие рядом люди обернулись. — Кто вы?
— Я — писатель. Фантаст! — донеслось почти от самой двери, и высокую фигуру скрыла уличная темнота.
Татьяна глотком допила остывший кофе и вдруг увидела несколько крупных купюр на столе. Похоже, он расплатился за обоих. И когда успел? Она схватила часть денег и бросилась за ним. Выскочила на крыльцо, оглядываясь. Ни следа высокого незнакомца не было на улицах, заполненных отдыхающими после рабочей недели людьми. И, конечно, она забыла свой кофе!