— Неужели тебе не хочется побыть с Сабиной? — спросил Марк, склоняясь над колыбелью нашей дочери, вскоре после того как она родилась.
— Не хочу случайно придавить ее во сне, дорогой. — С этими словами я, одетая в роскошное шелковое платье, обнажавшее мои плечи — слава богам, деторождение никак не отразилось на моей фигуре! — поспешила на пир, где будут веселиться сенаторы, военачальники и трибуны. Я имела на это полное право. Ведь замужняя женщина, тем более родившая законного ребенка, может делать все, что захочет.
— Я так долго ждал тебя, — томно вздыхал Луций Марцел, или Авл Дидан, или тот чудный африканец-ретиарий, который говорил мало, но в любую минуту был готов подарить мне радость. Я была крайне расстроена, когда Арий убил его на арене во время поединка.
Марк никогда ни о чем не расспрашивал, ни в чем меня не подозревал. Это был еще один урок, который я извлекла из брака с ним. Как же все это было восхитительно — пиры, развлечения, драгоценности, мужчины. Лепида Поллия, любимица Рима. Я всегда знала, что меня ждет именно такая судьба. Всегда. Ибо чего-то меньшего я не заслуживаю.
Как вдруг все это прекратилось. Сразу. Полностью. Неожиданно для себя я оказалась далеко от Рима, в Брундизии, крошечном приморском городке с летними виллами и гаванью с лазурной водой, где можно было услышать самые экзотические наречия, от которых начинало звенеть в ушах. И Марк — обычно дружелюбный, услужливый Марк — неожиданно сделался упрямым и неуступчивым, как каменная стена. Голос Ириды вернул меня из раздумий в реальность.
— Подавать ночную рубашку, госпожа?
— Да, подавай, — отозвалась я. Вдруг мне сделалась противна моя красная стола. Красный — цвет брачной вуали, которую я надела, выходя замуж за Марка Норбана. Это по его прихоти я застряла в этой глуши.
Ирида удалилась, я же принялась придирчиво изучать свое отражение в зеркале. Нет, я по-прежнему была хороша! Мои волосы отросли и вновь достигали талии, падая вниз блестящим иссиня-черным каскадом. Разве сможет мой муж мне в чем-нибудь отказать?
— И что случилось потом? — зевая, спросила Сабина.
— Я доскажу эту историю завтра, моя дорогая. Ты уже почти спишь.
— Нет, я не… — Девочка снова зевнула, и Марк погладил ее по каштановым волосам, таким же шелковистым, как и у Лепиды. Старый сенатор улыбнулся, мысленно поблагодарив супругу за то, что она подарила ему это очаровательное создание. Его первая жена не хотела детей. Павлин появился на свет случайно, за что она постоянно упрекала Марка.
— Да, наверное, это моя вина, Туллия, — отвечал он, пытаясь обратить все в шутку, но жена в ответ швырнула в него мраморный бюст его отца.
— Я же не Туллия, — любила поддразнивать его Лепида. Вибия Сабина появилась на свет в первый же год их брака.
— Спокойной ночи, — тихо сказал он дочери и вышел из спальни.
— Марк! — позвала Лепида, услышав шаги мужа. — Входи, дорогой, в коридоре холодно.
Он вошел к ней в спальню. Лепида отвернулась от зеркала, и его встретила ее улыбка и очаровательные ямочки на щеках. А какие роскошные у нее волосы, черными локонами ниспадающие на плечи!
— Садись, Марк. Я согрела немного вина.
Он улыбнулся в ответ и покорно подался в ее объятия.
Глава 9
Ему предстояло сразиться с фракийцем-ретиарием, вооруженным трезубцем и рыболовной сетью. Это был известный на Сицилии боец, который, тем не менее страшился встречи с Варваром на арене Колизея. Арий убил его быстро и равнодушно ударом меча в горло, после чего ушел с арены через Врата Жизни. Поклонники Варвара оглашали воздух восторженными воплями, и демон отправился спать куда-то в далекий угол его сознания.
— Отлично, мой мальчик, — произнес Галлий, не отрываясь от расходной книги, когда Арий, вернувшись в казармы, явился к лекарю на обычный осмотр. — Можешь напиться, если хочешь. Попытайся вернуться до рассвета, договорились?