Странное дело, но глаза господина Атоса улыбались - даю вам слово. Хоть все остальное лицо было запечатано, как ворота старинного замка.
- Любезная вдова, а я и не знал, что мы доставляли вам столько беспокойств. Почему вы раньше ничего не сказали?
Я пожала плечами. Мне не хотелось проявлять характер.
- Странная вы женщина. Я бы с радостью исполнил вашу просьбу пять лет назад, и мы с не меньшим удовольствием осаждали бы квартиру Арамиса или дʼАртаньяна, но теперь все это принадлежит истории. Вы опоздали с просьбой. Просить следует вовремя. Но теперь, клянусь дьяволом, вас ждет покой и только покой. Ибо дальше - тишина.
И господин Атос отвернулся к стене.
Эпилог. Роза для Марты
Поздним вечером дʼАртаньян спустился по лестнице на первый этаж. На лице его читалась та странная смесь смятения и счастья, слез и улыбки, которая бывает лишь у тех людей, которые в один и тот же день получили ужасные известия и прекрасные известия. Глядя не перед собой, а в себя, он наткнулся на мадам Лажар, прибиравшую в прихожей. Хозяйка выронила метлу и упала.
- Прошу прощения, господин дʼАртаньян, - поспешила извиниться вдова, но, заметив выражение лица юного гасконца, добавила: - Надеюсь, с вами все в порядке.
- Лучше быть не может и хуже быть не может, - ответил дʼАртаньян, протягивая ей руку и помогая подняться.
- Что вы имеете в виду?
- Я получил патент от кардинала. Отныне я - лейтенант королевских мушкетеров.
- Ах, какая радость! - воскликнула вдова.
- Меня ожидают разлука и одиночество. Портос женится, Арамис готов к рукоположению, Атос, кажется, собрался уезжать из Парижа в неизвестном направлении. У меня не будет больше друзей и, увы, не останется ничего, кроме печальных воспоминаний!
- Господи, какое горе!
Вдова опешила. Руки и ноги перестали ее слушаться. Будто тряпичная кукла она обмякла, теряя остов. ДʼАртаньян подхватил ее за талию и провел в гостиную. Там он усадил ее на стул и принялся овевать ей лицо лейтенантским патентом.
- Сударыня, я не хотел огорчать вас, - оправдывался он.
- Да... нет...нет... ничего... - вдова поднялась со стула, оправила юбки. - Значит, я больше никогда не увижу вас, господин дʼАртаньян?
- Должно быть, - промолвил он рассеяно. - Я благодарен вам за ваше гостеприимство, сударыня. Вы были добры ко мне. Прощайте.
ДʼАртаньян вышел. Затем по лестнице спустился Атос. Он был слегка пьян. А может и не слегка.
- Милейшая, - сказал он, - мне необходимо рассчитаться с вами. Через несколько дней я съезжаю. Сколько я вам должен?
- Тридцать экю, - сказала вдова.
- Всего лишь тридцать? - удивился Атос.
- Да. Всего лишь.
- Держите.
Атос высыпал монеты из кошелька, посчитал и вручил вдове. Их руки встретились.
Ни о чем более не думая и ни о чем не рассуждая, хозяйка с улицы Феру задержала руку. Потом покрепче ухватилась за пальцы Атоса и не стала их выпускать.
- Что вы делаете, сударыня? - Атос попытался освободить руку, но это было не просто - мадам Лажар вцепилась мертвой хваткой.
- Останьтесь, - произнесла она порывистым шепотом.
Атос вскинул брови. Но вдова, не дав ему опомниться, заговорила быстро, словно пыталась скоростью речи своей удержать его.
- Я знаю вас. Я знаю вас лучше кого бы то ни было. Шесть лет вы жили под моей крышей. Я видела вас в радости и в печали, в бедствии и в успехе, в победах и поражениях, пьяным и трезвым, больным и здоровым. Вы не замечали меня, но ни одно движение вашей души и вашего тела не укрылось от меня. Я знаю, как вы желали умереть и как нашли волю к жизни. Я была свидетельницей вашего знакомства с господами Портосом и Арамисом, а потом и с шевалье дʼАртаньяном, и я видела, как они пробудили в вас если не любовь к жизни, то, по крайней мере, смысл в ней. Вы много пережили. Вы много страдали. Но вы научились жить со своим горем, а это дорогого стоит. Вы не замечали меня - не более чем замечают стол, стул, кровать и стены собственного дома. Все те предметы, что необходимы для жизни, но вспоминают о них только тогда, когда их не хватает. Вам было удобно и комфортно в моем доме, и за это я вам благодарна. Вы далеки от меня, как далека луна от земли, но, господин Атос, никого ближе вас я никогда не знала. Я жила вашей жизнью. Вашими драками, стычками, дежурствами и поручениями. Я жила вашими войнами и вашими интригами. Я жила вашими дуэлями и вашими рисками, вашей шпагой, вашими мушкетами, вашей честью и вашей порукой. Я жила в вашем мире, а вы жили в моем доме. Я не могу отпустить вас просто так.