1. На краю обрыва
Сквозь мокрый лес брела, спотыкаясь, сморщенная и грязная старуха. Одежда была тоже старой, выцветшей, будто с чужого плеча. Удивительно, как только ещё держалась жизнь в этом маленьком теле. Душа ее, как ей самой казалось, была уже мертва. Лишь гордость, никому не нужная гордость гнала старуху вперёд. Она хотела умереть на свободе. И ещё, чтобы он не нашел ее измученное тело. Никогда не нашёл.
Лес вокруг был тих. Тих и мрачен. Его можно было бы назвать самым обычным лесом, если бы не широченные стволы заросшие мхом и увитые вечно цветущей розалой, которая цвела круглый год. Зимой, когда великаны-деревья возвышались над большими белоснежными сугробами, листья розалы краснели, ставшие прозрачными крупные, с широкую мужскую ладонь, цветы днём отражали солнышко, а ночью, накопив достаточное количество света мерцали теплым, жёлтым светом. Весной листья снова зеленели, а бутоны приобретали всевозможные цвета: черные с золотыми прожилками, алые, синие, сапфировые, красные и розовые, они служили прекрасным домом для бабочек, которых тут было предостаточно. Среди ветвей ютились птицы. Лес уже много лет называли волшебным. Деревья в лесу редко болели, этот лес никогда не горел. Даже при специальных поджогах сгорало одно-два дерева и огонь потихоньку угасал. Уже несколько тысячелетий лес принадлежал королевской династии, потому и охота там была запрещена. Изредка, один раз в два-три года его Королевское Величество выбирался на охоту и традиционно привозил кабана. А вот браконьеры здесь не приживались. То кабан задерёт опытного охотника, то волки съедят, то олени затопчут. Не зря всё-таки лес волшебным прозвали.
Между кромкой леса и большим каменистым оврагом лежала широкая и ровная дорога. По ней так приятно и легко было ехать. Лишь один небольшой участок таил в себе опасность. Вместо деревьев или небольших столбиков, тут разросся камыш. Ещё и тракт, как назло, чуть поворачивал. Иногда тут случались несчастья, когда разогнавшийся и зазевавшийся путник слетал с дороги в высокий камыш, и, так и не успев опомниться, падал прямо на огромные валуны, между которых протекала глубокая и быстрая речушка.
Именно сюда так спешила старуха. Сейчас она сидела на самом краю обрыва. Ее длинные, давно не мытые и не чесанные волосы грязным серым комком спускались до середины спины. Сгорбленная, ссохшаяся, с глубокими морщинами, она пугала одним только взглядом. Глаза ее были светлыми, водянисто-серыми, и настолько пустыми, что казалось, у живого человека не может быть таких глаз.
Она с какой-то затаенной тоской и отвращением смотрела на камни. Почувствовав чужую боль и смертельную усталость из воды выглянула симпатичная девушка. Внимательно посмотрела на старуху и поманила к себе. Глаза ньяры весело заблестели, она на секунду нырнула, а затем вынорнув в другом месте замахала руками, показывая, что готова поймать. Немного подождав, речная красавица раздражённо хлопнув по воде хвостом, уплыла.
Как же хотела Мила прыгнуть в ловкие руки русалки и наконец забыть свою никчемную, глупую жизнь! Но сил не хватало, даже чтобы просто шевельнуться. Губы старухи скривились в подобии улыбки. Нет сил, чтобы жить, и нет сил хоть немного подвинуться и наконец умереть.
Мила выросла сиротой, в одном доме доброты. Их матушка, почтенная дама лет сорока, не могла иметь детей, да и супруг ее погиб всего лет через пять после свадьбы. Баронесса оставшись одна долго горевала, пока однажды не нашла на крыльце своего дома крошечного, противно кричащего, новорожденного мальчика. Затем ещё через пару лет, случайно попав в детский дом расчувствовалась, и забрала оттуда двух милых девочек. Мила была уже тринадцатым ребенком этой доброй женщины. Держала баронесса де Кардис детей в строгости и любви. Скромная, но добротная одежда, которая часто доставалась младшим детям, специально для детей построенная площадка, где были маленький домик с посудой, качели и горки, кольца для мяча и пара брусьев. Каждый ребёнок получал достойное воспитание и образование. Дети друг с другом ладили, матушку любили, и детство Милы можно было назвать очень даже счастливым. В двенадцать у нее проснулся дар и уже в четырнадцать она поступила в школу магии и ведьмовства. Девочка оказалась магом со средними способностями, универсалом.
Мила.
Воспоминания: мгновения детства, шалости, игры- мелькали перед моим внутреннем взоре, согревая сердце.
И ведь до сих пор помню, как плакала баронесса и с какой гордостью смотрела она на меня спустя долгих семь лет обучения на вручении дипломов. Магам везде дороги открыты. И работа, и достойная зарплата всегда найдутся. Первые пару лет выпускники обычно работают в паре с более опытным магом.
За несколько месяцев до диплома вывешиваются списки магов, которые готовы принять молодежь на обучение.
Мне очень повезло. Оказавшись одной из первых возле новенького списка я наугад провела пальцем по доске и тыкнула в римя Мрак и номер приглашения. Строка на секунду замерцала и исчезла. А я отправилась к секретарю за адресом, и была счастлива узнать, что отправляюсь в деревеньку на краю волшебного леса.