После ужина начальство уехало на деревенский постоялый двор. Герцог постоянно останавливался там. Условия проживания создавали под него и его гостей. Я хотела найти Марашку и поговорить с ней, но ее нигде не было. Пришлось идти спать. При герцоге посиделки не устроишь. Я полежала в ванной, обсуждая с Яшкой гостью, оделась в ночную сорочку и, укутавшись в шаль, села у открытого окна, выходящего в сад. Можно было взять с собой Яшку и погулять немного перед сном. Ложиться так рано мы не привыкли, но постепенно накатывала лень, сонная апатия. Я склонила голову на высокую изогнутую спинку кресла и уснула.
Проснулась среди ночи от того, что затекла спина. Пошла к кровати и обмерла. В свете местного ночного светила на моей постели обнаружился герцог. Я не представляла себе, что мне делать. Будить его не хотелось категорически. Оставить здесь тоже нельзя. Был еще вариант. Я развернулась и тихонько, на цыпочках пошла к входной двери. Посплю у Яшки, попрошу ее разбудить начальника на рассвете. Что он тут делает, сейчас не хотела и думать.
— Не уходите. Я пришел поговорить, а вы спали. Жаль было будить, да и сам я устал, вот и прилег. Не думал, что усну. Первый раз за много дней — без мыслей, без снов, как в яму провалился. Можно, я еще полежу, а вы сядете в другое кресло?
Я молча согласилась и присела в кресло возле кровати. Он непринужденно подложил под спину вторую подушку.
— Я говорил с Марашкой. Но хочу услышать от вас — что у вас не получается, в чем проблема?
Сразу стало спокойнее — работодатель пришел получить отчет. Я облегченно вздохнула и рассказала о том, с чего начала, что могу больше, но пока боюсь — жду его разрешения. Что проблема только в одном — я не знаю, как усилить воздействие таким образом, чтобы можно было охватить всю страну. И даже не представляю ее масштабы, не видела карту. Что записи моей предшественницы не читаемы, к сожалению. И что у меня большие сомнения в том, что Гала поделится знаниями.
— Попробуйте завтра, вдруг она решит помочь вам, как своей землячке.
— Ей это не выгодно. Настолько не выгодно, что я думаю, что покушение — дело рук если не ее, то ее начальства.
— Что вы ей сказали об этом?
— Что напали грабители, и не осталось ни одного приличного платья.
— Я прикажу прислать вам все, что вы захотите. Почему вы оставили украшения? Сегодня они были бы кстати.
— Украшения я еще не заработала. Одежда мне не нужна. Здесь не перед кем наряжаться. То, что у меня есть, очень удобно и практично. А если попаду опять во дворец, то заберу наряды у Агаты, они уже ждут меня.
— Попадете, без сомнения. Через месяц будет большой бал по поводу моей окончательной помолвки. Я планировал представить вас там главам всех знатных семей герцогства.
— Спасибо, ваше сиятельство, благодарю за приглашение.
— Но вам нужно заказать платье, на это нужно время.
— Агата что-то уже подобрала, я все равно плохо ориентируюсь в местной моде. Поэтому доверила выбор ей.
— Ну, хорошо. Но я настаиваю, чтобы вы приняли украшения к этому платью.
— Спасибо, с благодарностью возьму их на время бала в аренду.
— С вами не будет просто, да, Наташа?
— Не будет, ваше сиятельство.
— Я слышал — с Раяном вы на «ты». Мы с вами не можем тоже говорить друг другу «ты»?
— Раян мой друг. А вы — работодатель, начальник. Между начальником и подчиненными должна соблюдаться субординация, ну, то есть…
— Я знаю, что такое субординация. Я жил некоторое время в вашем мире. Сразу скажу — мне не понравилось.
— Почему же?
— По многому. Долго рассказывать. Но опыт бесценный. Значит, мы с вами никогда не станем друзьями?
— Я с самого начала надеялась на то, что станем, и говорила вам об этом. Но вы решили иначе. Сейчас у нас совпадают интересы и цели, почему бы и не сотрудничать? А просто назваться друзьями нельзя, вы же понимаете?
— Между будущими друзьями должно быть доверие, правда, Наташа? Что у вас с Раяном, кроме дружбы? Мне нужно знать. Все серьезно?
Сейчас, когда я его не боялась, и действительно необходимо было как-то наладить отношения, нужно бы сказать правду, но…
— Пока не уверена, ваше сиятельство. Он очень хороший человек, замечательно относится ко мне, возможно у нас…
— С доверием трудности. Да, Наташа? Он мой человек. А о своих людях я знаю все. У Раяна есть любимая девушка, он связан словом, и я не ожидал, что он решится компрометировать вас, даже по вашей просьбе.
— Он не…
— Он обнимал вас прилюдно.
— Это дружеское объятие, оно ничего не значит.
— Тогда зачем вы говорите мне неправду? Зачем вы разыграли там этот спектакль?
— Защищала себя… и вас…
— Я уже понял. Вы знаете, не так ли? Знаете, как я расплачиваюсь за процветание моей страны? У Марашки слишком длинный язык. Вы осуждаете меня?
— Это не мое дело.
— Вы стали бы делать то, что вынужден делать я?
— Нет.
— Ну, вот вы и высказали свое мнение. Вы осуждаете меня.
Меня уже давно напрягал этот разговор. Он хочет правду — скажу правду. Может, уйдет, наконец.
— Нет, я понимаю вас.
— И что же вы поняли?
— Что устоять перед такой красотой невозможно, что ваши слова о принуждении — притворство. Если мужчина не хочет, у него, простите за откровенность, просто не встанет. Так что не нужно строить из себя жертву. Вам сейчас завидуют все мужики герцогства. Вы еще ездить к ней будете, когда у меня что-то станет получаться. Вы привыкли вести свободный образ жизни. Вас не останавливает то, что у вас есть невеста. Не остановит и наличие жены в будущем.
— Вы абсолютно несведущи в мужской природе. И вы же не думаете, что желание обладать красивой женщиной может заставить забыть свою гордость, свои принципы, жертвовать честью, наконец?