— Да, конечно, задержимся сколько нужно.
— Не думаю, что это надолго…
Так и случилось. На мою просьбу о помощи, жалобы и нытье Гала сказала, что у всех все по-разному. Особенности моего дара могут отличаться от других. Она изучала свои способности годами, а я сколько тут? Неделю-две? Нужно пробовать, пытаться, экспериментировать. Время у меня есть, она не оставит страну без помощи. Вот и все. Ожидаемо.
Я вышла провожать их — отряд ждал, сидя на лошадях.
Они отъехали уже метров двести, я повернулась, чтобы уйти в дом и услышала конский топот. Обернулась — герцог подъезжал к террасе, на которой я стояла. Отряд остановился и ждал его.
— Ни одного шанса, да, Наташа? — как-то жадно и безнадежно глядя на меня, спросил он.
— Что вы делаете, ваше сиятельство? — изумилась я, посмотрев на ожидающую вдали Галу. Он ждал ответа. На этот раз я все понимала правильно.
— Вы почти женаты. О чем можно говорить?
— Почти женат, — согласился он, — ты будешь думать обо мне? О нас? Мне нужно, чтобы ты думала обо мне. Я зря ушел вчера. Можно было еще побыть … хоть немного. Мне было хорошо ругаться с тобой. А тебе? — Из его глаз уходила тоска, он явно получал удовольствие от разговора.
— О, да! Только вы предупреждайте на будущее, что пришли именно поругаться.
Вдруг пришло в голову: — А если бы я не повторила тогда слово «пожалуйста»?
Он лукаво улыбнулся: — Я бы что-нибудь придумал, поверь, Наташа. С моим-то опытом и кучей любовниц…
— Ну да, ну да… Кто бы сомневался.
— С тобой мне хорошо… — мечтательно вглядывался он в мое лицо.
— Хотите сказать — не скучно? Существо глупое, но забавное?
Герцог расхохотался, развернул коня и ускакал к отряду и очередной любовнице. Ну, хоть настроение ему подняла. И совесть теперь не мучит за обрезанные волосы.
Мне тоже сейчас было хорошо. Я ненормальная? Наверное, хорошо потому, что приятно, когда всем хорошо. И его переход на «ты» выглядел так естественно, как будто он имел на это право. Возможно, когда-нибудь, когда стану доверять ему полностью, я тоже так же просто и непринужденно перейду на «ты». Я зашла в прихожую с улыбкой на губах, осознала которую, только наткнувшись на взгляд Марашки. Стало стыдно — я сдала ее. Влетело ей от воспитанника или нет? Если да, то она в обиде на меня.
— Марашка, все в порядке? У вас все хорошо?
— Да как сказать, деточка. Пока ты не научишься всему — ничего хорошего. Видеть ее не могу. Ушла вот от греха подальше. Тебе ничего не нужно было?
— Нет, спасибо. Но герцог так и не помог мне ничем. Видно, придется опять методом проб и ошибок…
— Тетрадь он передал тебе, вчера мы с ним весь вечер просидели, чай пили, думали. А Зодар с ней ездил.
— И вы… вы отпустили? — Какое-то неприятное ощущение накатило — брезгливость, что ли… Да какое мне дело?
— А что такого? Хоть какая польза с нее. Ушлая, наверное, в этом деле. На вот — читай иди. Я на кухне буду.
Она достала из кармана юбки тетрадку. Я почти выхватила ее и помчалась к себе. Села за стол в кабинете и начала читать.
По мере того, как я продвигалась в чтении, настроение падало, и на душу ложился тяжеленный камень. От меня скрывали самое важное, просто не считая нужным посвящать в подробности об особенностях воздействия Хозяек на природу реальности. Все он знал, этот герцог — и как, и почему. Внезапно поняла, почему улыбались тогда Назар и Натан, разглядывая меня. Поняла настойчивость герцога в его попытках форсировать личные отношения. И причину его согласия на секс с Галой. Все стало ясно, но мне не подходило. На это я не подписывалась. Я буду искать свои способы, тем более, что многое уже получается. Может быть, правда — у всех по-разному?
Я совершенствовала свои способности почти всю жизнь. Умела корректировать силу и степень воздействия — это сэкономит мне годы. И я найду свой способ влияния на природу, не зависящий от степени счастья и эйфории, наступающим при сексуальном удовлетворении. Ночное благословение сделаю дневным. Счастливой можно быть не только в постели. Мне это не подходило в любом случае. Есть люди, как Гала, для них счастье во власти, богатстве, постельных радостях. Оно и ничего плохого, как будто. Но не с кем попало же?
И ведь критерии счастья у всех разные. Может и не так сильно, но отличаются же. К тому же, для меня пока секс — понятие неизведанное, так уж, к сожалению, вышло. Не потянуло ни к кому так сильно, не чувствовала необходимости сближаться настолько. И познать его хочу с любимым и любящим меня человеком, это и будет полнота счастья, наверное. Так что в ближайшем будущем, пока не полюблю и не выйду замуж, этот способ — не мое. А если не сложится, так тоже бывает… значит — не судьба. И не смертельно.
А сейчас я, не скрываясь, больше не сдерживая себя, буду искать свой метод. Жаль, что нет другого легкого пути. Перевод дневника моей предшественницы Мари спрятала в секретный ящик стола.
На душе было противно. Все вокруг знали, чего ждать — пока я смачно трахнусь. И няня, и Раян, и его команда, и все придворные за тем столом, а уж герцог то… Тот был готов поучаствовать. Практичный интерес. А чего ждали от меня, давая перевод тетради? Что я пойму, что нужно делать и стану это делать? Вот же гадство-то… А Раян… тот поцелуй руки, симпатия… при наличии невесты тоже готовность помочь стране?
Осознание того, что я снова одна, что дружба и хорошее отношение были с подводными камнями, что обо мне за глаза думали, как о похотливом, порочном, если не сейчас, то в будущем, создании… Будущее здесь перестало казаться безоблачным. Год впереди пугал. Даже дом не радовал уже так сильно.
Есть вариант отказаться от работы совсем. Не так уж я переживала за чужую страну. Способ достижения результата сейчас казался мне позорным. Вся эта страна будет знать, чем я занималась. А если откажусь? Что они мне сделают? Ничего. Я готова была помочь по доброте душевной, а сейчас передумала. Вот и все. Помочь хотела друзьям, а не людям, которые… а, ладно, что зря травить душу.