– Я понимаю, что рано или поздно об этом станет известно, но мне нужно сохранить это втайне хотя бы до сбора урожая – иначе кредиторы нас разорят. Я понимаю, что вы сочтете мою просьбу кощунственной, но…
– Отнюдь, сударыня! – на его сухих потрескавшихся губах появилась грустная улыбка. – У меня тоже есть семья, и я боюсь, что если меня постигнет та же участь, что и его сиятельство, им тоже придется несладко. Вы можете быть уверены, что никто не узнает, зачем я сюда приезжал.
– Благодарю вас, сударь! – я едва сдержала слёзы.
А потом сама позвала горничную и велела разместить господина офицера на ночлег и принести ему в спальню сытный ужин. А когда он вознамерился отказаться, сумела настоять на своем.
На следующее утро Сьюзан сообщила, что он уехал, как только рассвело.
– Господин граф такой внимательный, ваше сиятельство! – сказала она, укладывая мои волосы. – Не стал полагаться на почтовые службы, а прислал своего ординарца, чтобы поздравить вас с рождением сына.
Я кивнула, надеясь, что она не заметит моих покрасневших от ночных рыданий глаз.
Теперь я особенно тщательно старалась учитывать все наши доходы и расходы. Но прогноз по урожаю был неутешительным. Дожди не унимались всё лето, и все посевы стояли в воде.
– Боюсь, ваше сиятельство, что мы не соберем и половины того, что в прошлом году, – мрачно сказал месье Эрве. – Этого только-только хватит на семена.
Но это я понимала и сама. Крестьяне не только не смогут расплатиться с нами за землю, но и будут ждать помощи от нас. Но сможем ли мы продержаться сами?
На фоне чахлых полей с зерновыми цветущий лавандовый луг смотрелся уже почти красиво, и мы с Кэтти часто приходили туда, чтобы полюбоваться рядами фиолетовых кустов. Запах лаванды был способен хоть чуточку успокоить мои расшатанные нервы.
Кэтрин была еще слишком мала, чтобы понять всю тяжесть ситуации. Но даже она обратила внимание, что на стол сейчас подавалось меньше блюд, чем прежде, и среди них нечасто были так любимые ею пшеничные пироги.
Мы старались экономить на всём, но этого было недостаточно. И в начале августа я отправила крестьян из Валенсоля в горы – собирать лаванду, пообещав платить им столько же, сколько платили за сушеные цветы в Грассе.
– Это безумие, ваше сиятельство! – отчаянно восклицал месье Эрве. – Что мы станем с ними делать? У нас нет никого, кто бы хоть что-то понимал в производстве духов или ароматических масел.
– Так привезите сюда месье Лестьенна, – велела я. – Он знает об этом куда больше, чем мы, и если мы не станем скупиться, то наверняка не откажется поделиться с нами своими секретами.
– Но у нас нет денег, ваше сиятельство! – напомнил управляющий.
– Продайте лес – пока его еще хоть кто-то покупает. Скоро цены на него вовсе упадут, так давайте выручим хоть что-то.
Месье Эрве застонал – в последнее время у него на голове появилось гораздо больше седых волос, чем прежде.
Глава 22
– Простите, ваше сиятельство, но это решительно невозможно, – в голосе месье Лестьенна не было ни тени сомнения. – Корпорация перчаточников-парфюмеров имеет исключительную монополию на производство и продажу того, что вы желаете производить. Его величество запретил заниматься этим ремеслом даже тем, кто занимался этим испокон веков – алхимикам и аптекарям. Перчаточники ни с кем не хотят делиться своими прибылями, и стать членом их корпорации можно только по большой протекции. Кожевенная мастерская моего тестя существует уже много десятков лет, но даже нас не признали достойными того, чтобы войти в корпорацию. И я не советую вам рисковать, госпожа графиня. Эти ожиревшие парфюмеры зорко следят за тем, чтобы никто не сунулся на их территорию.
Его слова были достаточно убедительными, но сдаться сейчас значило бы обречь себя и своих людей на голод. Зерновых мы собрали не в два, а в три раза меньше, чем годом ранее – даже семена для посевной крестьянам придется закупать. Вот только как это сделать, если цены на все продукты взлетели до небес? Мы успели продать несколько возов древесины, прежде чем спрос на нее упал до нуля, но я понимала, что вырученных денег нам едва хватит на закупку только самого необходимого на ближайшее время.
– И всё-таки, месье Лестьенн, я буду вам признательна, если вы поможете нам организовать хотя бы самое примитивное производство. Мы постараемся всё держать в секрете, а наши объемы будут слишком малы, чтобы заинтересовать большую корпорацию. И о вашем участии в этом тоже никто не будет знать!
Но гость снова покачал головой.
– Месье Эрве просил меня приехать к вам, и я это сделал. Но, к сожалению, от всего прочего я вынужден отказаться. Всё тайное рано или поздно становится явным, и как только станет известно, что я вам помогал, парфюмеры разорят мою мастерскую и вынудят меня бросить всё и уехать из Грасса. А у меня есть обязательства перед своей семьей, мадам. И поверьте мне – это слишком опасные люди, чтобы можно было покушаться на то, что они считают своим.
– Три бушеля зерна, – сказала я, и его лицо сразу дрогнуло. – Поверьте мне, месье Лестьенн, это выгодная для вас сделка. И я не прошу вас самому принимать в этом участие – только скажите нам, что нужно делать.
Он нервно облизал сухие губы.
– Я полагаюсь на ваше слово, госпожа графиня.
Я заверила его, что он не пожалеет об этом и велела месье Эрве принести бумагу и перо с чернилами – нужно было записать всё то, что станет рассказывать наш гость.
Мы расположились в гостиной за столом, и хотя гость долго не решался сесть в моем присутствии, я убедила его, что в данной ситуации церемонии только мешают.
– Вы можете начать с простейших ароматических масел, – приступил к рассказу месье Эрве, – а в качестве основы взять масло оливы, добавив в него эссенции розы, лаванды, ириса или пряностей. Если вы поговорите с мадам Туссен, она наверняка расскажет вам немало интересного о целебных свойствах разных добавок – на этом тоже можно хорошо поиграть. Если масло будет не просто иметь приятный аромат, но еще и лечить головную боль или очищать воздух, то оно будет стоить дороже.
Время от времени он смотрел в мою сторону, дабы убедиться, что то, что он говорил, было мне понятно. И тогда я кивала, побуждая его рассказывать еще и еще.
– Из соцветий вы можете получать эфирные масла путем анфлеража. Для этого нужен твердый жир – отлично подойдет говяжий. Положите на него лепестки цветов и держите до тех пор, пока жир не впитает в себя как можно больше эфирного масла. Затем уберите эти лепестки и положите свежие – так вы из жира получите ароматическую помаду. Потом вы можете наносить эту помаду на ту поверхность, которую вам нужно пропитать. Или нагреть помаду и получить из нее те самые масла, о которых я говорил. А можно промыть ее спиртом. Но поверьте – дело это непростое и сильное затратное по времени. А есть еще мацерация – это когда измельченные листья или коренья помещают в холщовый мешочек и вымачивают в сосуде с растительным маслом.
Я снова кивнула, и на его губах появилась едва заметная улыбка.
– Но если, мадам, вы хотите взяться за дело серьезно, то без дистилляции вам не обойтись. Вам потребуется плотно закрытый сосуд с трубкой для пара. Но учтите, ваше сиятельство, чтобы получить всего лишь одну пинту лавандового масла, вам нужно будет переработать десяток бочек сырья.
Когда месье Лестьенн уехал, месье Эрве еще раз попытался воззвать к моему разуму.
– Вы не можете заниматься этим, ваше сиятельство! Дворяне не могут заниматься ни ремеслом, ни торговлей – вы унизите этим свое звание! Подумайте, что скажет на это господин граф!
Мне пришлось до боли закусить губу, чтобы не расплакаться. К сожалению, граф де Валенсо уже ничего не мог нам сказать. И хотя в словах управляющего была доля правды, я успокаивала себя тем, что если бы Эмиль был жив, он одобрил бы мои действия.