— Ты не знаешь меня дитя? — удивленно поинтересовался блондин и тут же ухмыльнулся: — А если так?
Собрав распущенные волосы в хвост, он повернул голову в профиль.
Она едва не расхохоталась — столько в этом жесте было павлиньей гордости.
— Опять нет? — деланно удивился тот. — Ну что же… Альберт? Не представишь нас? Все же родная кровь…
— Обязательно, — словно паука, выплюнул тот. — Это глава ковена… бывший глава Ковена Магов, Инире. Бри Дорхан. Его свергли еще при твоем отце — собственные братья.
— Сводные, — с ненавистью откликнулся Дорхан. — Убить не смогли, и сами подставились! Впрочем, это даже хорошо — терпеть не мог этих Приашей…
— Взаимно, — раздалось позади надменное. Инира крутанулась на каблуках, уткнувшись в камзол Виктора. Тот криво улыбнулся ей — темные глаза были устремлены на Дорхана. — А я все гадал, откуда столь похожие способности…
— Лучшие способности, — фыркнул Бри. Движение кистью и Виктор согнулся пополам, упал на землю, скрипя зубами от боли. — На этом наше семейное сходство заканчивается…
— Не тронь его! — выкрикнула Инира. Скорее интуитивно, чем осознанно, она повторила маневр мага, выстроив между ними не пропускающую чужую магию стену. Скрючившийся у ее ног Приаш шумно выдохнул.
— Восхитительно! — широко улыбнулся Бри, глядя на нее. — Какая сила… Какая похожая сила…
— Откуда у тебя мой дар? — она шагнула вперед, оставляя позади Альберта и пошатывающегося Приаша, вытиравшего кровь с подбородка. На узкой полосе завесы остались только они двое. Бри Дорхан не мог проникнуть дальше, она не могла контролировать завесу.
— Оттуда же, откуда и у всех остальных, — пожал он плечами, почти с жалостью смотря на нее. — Ты веришь, дитя, что дар настолько избирателен? Все члены королевской крови — будь то бастард или король — обладали королевскими дарами. Просто нашим правителям всегда было мало… Они вытягивали из нас силу, использовали, словно губки, выжимая до капли! — он злобно кивнул в сторону Альберта. Инира даже не обернулась — мышцы у нее словно задеревенели. Она пыталась переварить то, что только что услышала. Эта сила… Всегда была с ней? С самого рождения?
— Мне единственному повезло, — Бри вновь посмотрел на нее. — Я был бастардом, но никто не имел об этом ни малейшего понятия, включая меня. Моя мать умерла при рождении, знала только повитуха и она молчала почти тридцать лет! Я рос, не зная о том, что мне нужно отдавать свои силы засидевшейся на троне заднице… Очень скоро я понял, что слишком сильно выделяюсь и научился скрывать часть даров. Как и ты, я прав?
— Нет, — тихо произнесла она. На узкой ленте павшей завесы не было других звуков, кроме их голосов и слова разносились далеко — в обе стороны. — Я не знала… Ты поэтому убил остальных? Боялся, что они раскроют твою тайну?
— Альберт бездарный, — презрительно выплюнул Дорхан. — Когда он взошел на трон, я понял, что бастарды вот-вот начнут обретать дары! И корона заберет их без остатка…
— Поэтому решил забрать сам? — догадалась она, потихоньку стягивая силы. В груди рос горячий ком, тяжелея с каждой секундой, но она пока терпела. Сама земля давала ей магию, мягко толкая вперед.
— Свято место пусто не бывает, — отрезал Дорхан. — Ты единственная, до кого я не успел добраться.
— Есть еще король, к его наследнику перейдет вся магия, едва ты убьешь меня, а я сомневаюсь, что сдамся так легко, — Инира подавила желание попятиться. Некуда бежать.
— О, это уж вовсе не проблема, — отмахнулся тот. — Они были живы только потому, что мне нужен был козел отпущения…
Резким движением сжав пальцы в кулак, он разжал ладонь и с легкой улыбкой подул в сторону Иниры. Она почувствовала, как волосы шевельнулись от ветра и в ту же секунду позади раздался вскрик. Когда она обернулась, король уже неподвижно лежал на земле. Приаш склонился над ним, но ему было как никому другому ясно — мертв. Душа в это тело уже не вернется.
Инира в ужасе обернулась. Бри Дорхан приподнял белесые брови, показательно отряхнув руки.
— Вот и все. Династия Аукаро завершила свое существование…
— Не совсем, — непослушные губы едва двигались и слова выходили из нее с болью, резали изнутри. Инире казалось, что грудь сдавили чудовищные тиски, не давая вдохнуть. В глазах начали мельтешить черные точки и она поняла — пора. Савареши не должен достаться ему.
Закрыв глаза, она спустила силы с поводка. С раздирающей ребра болью они рванулись вперед, затопив все вокруг сияющим светом.
Инира понятия не имела, кричала ли она — даже не знала, способна ли еще на эту малость или сила сожгла ее без остатка, оставив дрожащую душу на промозглом ветру. Не знала, жив ли еще Савареши — кроме боли и света, ничего не осталось.
Спустя бесконечно долгое время свет начал тускнеть. Боль уходила — медленно, словно вытекая из ее тела и Инира с удивлением осознала, что все еще цела.
— Молодец, — раздались холодные слова. Одновременно с этим на лицо упали первые капли дождя. Тяжелые тучи стремительно проносились по небу. — Жаль будет тебя убивать…
Она заставила себя повернуть голову. Опальный маг поднимался с земли в нескольких локтях от Иниры, между ними зияла глубокая воронка — очевидно, сила раскидала их в разные стороны, не разделяя правых и виноватых. Вид у него был весьма потрепанный: одежда висела лохмотьями, волосы потемнели от копоти, открытые участки кожи были обожжены и покрылись волдырями.
Он встал, опираясь на меч.
— Ты не достоин этой земли, — выдохнула она вместе с облачком пепла. Сил не было. Она не могла даже пальцем пошевелить — не чувствовала себя, не знала. Сила уходила в землю и вместе с ней в Савареши впитывалась Инира. — Ты не ее часть…
— Земля меня не волнует, — прошипел Дорхан. Тяжело ступая, он двинулся к ней. Меч волочился следом, царапая кожу. — Сила — вот что важно. И она… На моей стороне!
Меч взвился к небу в агонии победителя, время замедлилось, давая ей во всех красках рассмотреть, как мелькнуло темное лезвие на фоне облаков и обрушилось вниз.
Прямо в сердце.
Инира широко распахнула глаза, неверяще уставилась на покачивающееся лезвие, на хищное ожидание мага, готового принять новую порцию силы и поняла, что не чувствует боли. Только тянуло в груди и все нарастал странный гул. От него вибрировала земля, ныли зубы, закладывало уши. Дорхан тоже чувствовал это — он бросил косой взгляд в сторону, убедившись, что стена между ними и остальным миром никуда не исчезла, оставив Приаша беспомощно смотреть со стороны.
Меч тонко, неслышно задрожал. Дрожь все усиливалась и Дорхан неуверенно, с нарастающим подозрением посмотрел на нее:
— Что ты сделала? Что?!
Инира его не слышала. Ее больше не существовало — ее тело растворялось в земле, впитывалось в воздух Савареши. Она видела происходящее с тысячи ракурсов одновременно, знала и чувствовала абсолютно все: взмах переломанных крыльев жаворонка, тонкий крик разрубленной пополам тонкой осинки, агонию впитывающей кровь травы. В ней нарастал гнев.
Меч дрожал все сильнее — ничего не понимающий маг попытался отнять руки от рукояти и не смог, уже с ужасом посмотрев на нее:
— Что ты сделала?
Инире стало смешно — это было единственным человеческим чувством, доступным ей.
— Ты глупый человечек! — хрипло каркнула она и смех ее отозвался отовсюду — ему вторили птицы, звери и рыбы. Дорхан побледнел. — Ты думаешь, эта сила принадлежит тебе?!
Меч раскалился, но маг ничего не мог сделать — лицо его исказилось от боли, он скорчился возле Иниры.
— Она — моя! — расхохоталась бастард и в этом смехе уже не было Иниры. Сама земля говорила ее губами, смотрела ее глазами, как и тысячей других — до нее. — И я ее забираю…
Дорхан взвыл, тело его подбросило вверх, меч разлетелся тысячей мельчайших осколков и в эту секунду стена пала — звуки затихающей битвы ворвались в исчезающее сознание Иниры и последнее, что она успела увидеть — мертвые глаза мага, когда Приаш одним прыжком настиг растерянного Дорхана и мечом Альберта снес его голову с плеч. Голова прокатилась по земле, и уставилась на нее.