Огромная черная птица неуклюже перескочила через оконный проем в помещение. Размах крыльев не позволял ворону летать в комнате и потому он всей тяжестью опустился Виктору на локоть. На лапе болталась узкая стеклянная трубка, внутри которой перемигивались лиловые электрические разряды, охраняя небольшой свиток. Едва он прикоснулся к тубе, та растворилась в его руках.
— Ну? Готовить виселицу?
— Ты еще здесь?! — рявкнул он на Кирха, любопытно топтавшегося на пороге. Лишь дождавшись, пока старик спустится с лестницы, Виктор вернулся в кабинет и брезгливо покосившись на кресло, остался стоять и развернул свиток.
Вредный домоправитель спал и видел его болтающуюся на виселице тушку и наверняка регулярно отписывал королю собственные кляузы. Препятствовать этому означало возбудить нежелательные подозрения, поэтому о своих планах в отношении девчонки пришлось отписаться раньше, чем о них узнал Кирх. Виктора это раздражало до зубовного скрежета.
Хорошо, что Альберт помнит их былую дружбу и не станет делать поспешных выводов. По крайней мере, Виктор очень на это надеялся. Инире была дочерью прошлого короля, то есть сводной сестрой нынешнего и испытывать теплых чувств к ней он по определению не мог, но считалось, что семя короля священно (причина, по которой они сегодня пытаются защитить несколько десятков бастардов) и умножает силу действующего правителя, а потому…
Послание Альберта было лаконично и прямо повторяло указ трехмесячной давности: «Смерть за смерть».
Лорд-директор презрительно фыркнул. Перестраховщик. Кто бы сомневался. Король был мастером двусмысленности. Короткую записку можно будет теперь трактовать в зависимости от исхода дела. Как говорится «Я тебе ничего не разрешал и бастарда ты угробил по собственной инициативе» или «Нашел убийцу, прикончил — молодец».
В общем, справляйся, как хочешь.
Интересно, какие указания получит Кирх?
Глава 7
Если лорд-директор и собирался охранять ее, то, наверное, делал это как-то очень скрытно. Прошла неделя, вторая, девушка снова вошла в привычную учебную колею, но так ни разу ничего подозрительного и не заметила. Все было как-то слишком обыденно. Отиша с головой погрузилась в роман с Оливером, она все чаще проводила вечера в его комнате. Кари и Ками пропадали на дополнительных занятиях с льерой Катри и даже оказавшись в толпе, переговаривались больше телепатически, пугая остальных неживыми лицами. У Иниры это вызывало еще более худшие ассоциации, поэтому она шарахалась от сестер. Виктория, которая и раньше находилась всегда на периферии, шла на контакт в высшей степени неохотно и разговаривала мало и редко. Хотя бастарда не покидало ощущение, что она за ней наблюдает — молча и внимательно.
Недостаток общения весьма положительно сказался на учебе. Инира знала, что никакого проку ей от этого не будет. Как только рыбка заглотнет наживку, девушку отправят обратно к матери и любые магические манипуляции снова окажутся под запретом. Не то чтобы она вообще была к ним способна, но… Слова лорда Приаша, всесильного директора Академии Одаренных, зародили надежды, которые даже сама Инира считала беспочвенными. Но настолько сладкими, что забыть о них никак не получалось. Может быть, она на самом деле сильнее, чем думает?..
Впрочем, в данную секунду у Иниры были проблемы поважнее.
— Прекрати визжать, — она открыла глаза и в первую секунду подумала, что осталась в той темноте, в которую ее тащил Оноре. Но затем из мрака проступило лицо Виктории — злое и недовольное, а дышать оказалось нечем из-за ее руки на лице, а вовсе не потому, что в той мгле не было жизни.
Заметив, что соседка по комнате взирает на мир осмысленным взглядом, Виктория убрала руку и села на кровати. Инира пару секунд с наслаждением вдыхала морозный воздух — значит, дело близилось к утру, печка успела остыть — и приходила в себя. Все это не по-настоящему. Просто кошмар.
— Тебе не помешало бы сходить к лекарю, — Виктория, внимательно наблюдавшая за ней, недовольно поджала губы. Кровать Отишы пустовала, Кари и Ками спали, взявшись за руки — чтобы разбудить их, потребовалось бы нечто большее, чем ее невнятные крики. Только Виктория, которая спала чутко и просыпалась всегда с полутолчка, была свидетелем.
Инира уставилась в потолок. Глаза привыкали, стало понятно, что уже близится рассвет — едва заметно изменились тени. Мокрая от пота спина медленно леденела. Волосы тоже оказались влажными и теперь малейший ветерок от окон пускал пальцы холода вдоль шеи. Вот это — реально.