«Надо что-то сказать», – думала Даша, но она была так потрясена и растерянна его неожиданным визитом, что просто не находила слов.
– Ты один или с медведями? – На одном дыхании выпалила она первую попавшуюся фразу, что бы скрыть неловкое молчание.
– Один. Без паспортов, медведей не пустили в самолет. – Он опять улыбнулся. – А, ты соскучилась только по медведям?
– Как ты меня нашел? – Проигнорировала она его вопрос и опустила руки, не замечая, что в эту секунду сумка и увесистый пакет с папками выскользнули из ее ослабевших пальцев на пол.
– Было не трудно. Я очень хорошо знаю Санкт-Петербург и девушку, которая три месяца назад потерялась в тайге.
«Боже, все-таки какая же у него красивая улыбка», – подумала Даша, но покачивая головой, негодующе воскликнула:
– Вот, Катюха!..
– Не знаю, о чем ты говоришь…. Но я, собственно прилетел сюда с целью задать тебе один вопрос. Почему ты не сказала мне раньше?
– О чем? – Даша опустила глаза, прикинувшись наивной дурочкой.
– О нашем ребенке, Даша!
Она подняла глаза. Улыбка исчезла, а на нее смотрело уже совершенно серьезное лицо мужественного мужчины, с выражением, требующим от нее немедленного правдивого ответа.
– Вот, блин, предатели! – Устало вздохнула девушка. – Просила же Катерину – не говорить!..
– Да, нет, Даша. Вот, они, как раз, настоящие друзья! А, ты несмышленый глупыш, если думала, что я смогу отказаться от своего ребенка.
– Просто… Я не собиралась тебе навязываться…
Даша не знала, как бы понятнее объяснить ему свое поведение. Она, замолчала, подбирая слова, смотря на мужчину, как на призрака, вновь и вновь изучая его новые черты лица, уже без темной буйной растительности. Михаил стремительно сделал к ней еще один шаг и захватил ее в крепкие объятия своих сильных рук.
– Навязываться!!? Если бы только знала, как я не хотел, что бы ты в тот день уезжала! Даша, если бы ты только знала! Но, я не мог тебя остановить… – Он зарылся лицом в ее пышных волосах, пахнущих лесными травами. – А, когда ты улетела, я думал, что вместе с тобой улетела и моя душа…. А, я снова теряю сознание и умираю…
Даша закрыла глаза, прижимаясь лицом к его белой рубашке на груди и прислушиваясь к тому, как от его слов, ее собственное сердце резко подпрыгнуло к горлу и стало стучать громче и быстрее. Она поняла, что скучала по нему, по его шуткам, его принизывающему взгляду, по его поцелуям. И тому, как он умеет о ней заботиться.
– Больше ни слова. Пойдем отсюда. – Прошептала она, замечая, что любопытный охранник подошел ближе, прислушиваясь к их разговору.
Михаил наклонился, собрал с пола ее вещи, крепко взял ее за руку и повел к выходу. Затем, помог ей сесть на переднее сиденье своего внедорожника.
– Едем домой? – Спросил он, усаживаясь за руль и переключая коробку передач.
– Ко мне домой. – Уточнила Даша, смотря на него неотрывным взглядом, и все еще не веря своим глазам.
Миша аккуратно выехал со двора и взял правильный курс.
– Откуда ты знаешь, куда ехать? – Удивленно спросила она.
– Я, о тебе знаю – все! – Он притормозил у светофора, поворачивая направо, посмотрел на нее внимательным взглядом и опять улыбнулся.
– Чем не могу похвастаться я. – Печально ответила она и посмотрела в окно на пробегающие разноцветные огни праздничного предновогоднего города.
– Ничего страшного, Дашенька, у нас с тобой впереди еще целая жизнь. Обещаю ответить на все твои вопросы! – Михаил безошибочно нашел в темноте ее руку, легонько ее сжал и поцеловал ее пальчики. – Это правда! Как и то, что теперь, я тебя точно никуда не отпущу!
Даша молчала. Она была просто обескуражена и растеряна. Эта неожиданная встреча расстроила все ее грандиозные планы и намертво перечеркнула все трехмесячные труды, проделанные ее в одиночку вплоть досегодняшнего дня. Михаил тоже молчал, периодически посматривая на девушку в свете приборной доски. Только их сердца продолжали бешено биться о грудную клетку, но это биение они не слышали, а только чувствовали.
Через двадцать минут они подъехали к ее дому, Миша забрал вещи и помог девушке выйти из машины. Она все еще молчала, до сих пор потрясенная его неожиданным приездом, не веря своим глазам его перевоплощению. Он опять взял ее за руку и удерживал, словно маленького ребенка, который мог в любую минуту испугаться и убежать. И только когда они поднялись на лифте на девятый этаж, лишь тогда он отпустил ее, позволив открыть квартиру.