Дарья сидела и сквозь слезы смотрела, как постепенно прекращавшийся ливень переходил в мелко моросящий дождик, размочивший начинавшую желтеть траву, пригибая ее мокрые тонкие былинки к земле. Она уже перестала чувствовать холод, а лишь дрожала и выстукивала зубами барабанную дробь. Просидев еще минуту, Даша поняла, что от многочасовой паники, холода и усталости, она начинает ходить с ума. Перед глазами мелькали сцены её последних разговоров с подругой, которая описывала ей все прелести тайги.
– Да, уж все ее прелести мне довелось прочувствовать и увидеть налицо. Господи, откуда только взялась эта рыжая белка? – Хрипло прошептала девушка и тихонько заскулила, в очередной раз крепко обняв себя руками, пытаясь унять бившую ее дрожь.
Она прикрыла глаза и, вдруг, почувствовала, как к ней сзади кто-то тихо подкрался. Не успела она обернуться, как ей крепко зажали рот и, обхватив ее тело огромной лапищей, потащили в густую поросль кустарника, которая росла на самом краю поляны. Девушка не могла ни кричать, не отбиваться. Она была намертво скованна сильными руками к твердому, как сталь, туловищу.
Когда ее похититель остановился в густых ветвях, Даша краем глаза заметила, нависшее над ней, черное волосатое лицо. И, первая мысль, которая пришла ей на ум: «Меня похитил Снежный человек! Неандерталец! Обитатель местных Алтайских гор, который теперь съест меня на ужин!» Снежный человек поставил её на ноги, но все еще продолжал крепко удерживать, зажимая рот своей широкой ладонью. Такого ужаса Дарья в своей жизни еще не испытывала! Неожиданно, волосатое лицо прикоснулась к её уху, и медленно прошептало человеческим голосом:
– Ш-ш-ш-ш, тихо! Не кричи, и не дёргайся! Там, на поляне медведи! Если они нас услышат, – задерут!
Девушка провела взглядом по поляне, в том направлении, куда смотрело волосатое лицо неандертальца, и увидела медведицу и двух маленьких медвежат. Они важно подошли к тому месту, где она сидела минутой назад, и принялись обнюхивать бревно. Даша наблюдала, как медведица подхватила своей огромной когтистой лапой ее лукошко, и подбросила вверх. Грибы разлетелись в разные стороны, рассыпаясь по траве, а медведица принялась жонглировать корзинкой, как артист цирка. Медвежата стояли на задних лапках, звонко рычали, и даже хлопали в ладоши, ну так показалось Даше. Медведица была бурого цвета, огромных размеров и так громко ревела, что у девушки даже зазвенело в ушах.
Даша почувствовала, что от страха у нее темнеет в глазах, и она медленно отъезжает в мир тьмы. Нервное перенапряжение в течение последних часов, объятия Снежного человека и семейство медведей, сделали свое дело.
Глава 4
Уже пять лет Михаил жил в тайге, работая егерем. После того как его семья погибла в чудовищной автокатастрофе, мужчина не смог находиться среди людей. Вновь и вновь переживая свою боль, он был вынужден уйти из армии и вернуться к своим родителям на Алтай. Здесь он заочно окончил лесничий техникум и попросил, чтобы его определили работать в самую дальнюю точку района.
За прошедшие годы Михаил основательно осел на этом месте, даже завел небольшое хозяйство из уток и кур. Подремонтировал старую деревянную избу, в которой была печь и стояла лишь самая необходимая мебель, и оборудовал небольшую баньку. Рядом с избой он пристроил теплый курятник, куда поселил своих пернатых.
Детство Михаила прошло в тайге, поэтому он был хорошо знаком со всеми сюрпризами дикой природы. Ну, а если сюда еще добавить и крутой нрав с армейской закалкой, то к трудностям одинокой суровой таежной жизни, он привык очень быстро и без особых проблем.
Пять лет еженедельно он делал обход своего участка, запоминая каждый клочок земли, каждую норку, каждое дерево, каждую травинку. За это время он уже прирос корнями к этому месту и полюбил тайгу всей душой.
Не далее, как пол года назад, он познакомился с семьёй медведей. Медведиха родила двоих маленьких медвежат, но была так сильно слаба, что еле выползала со своей берлоги. Михаилу стало жаль маму и ее маленьких мишуток, которых ей нужно было кормить, и он принялся о них заботиться. Он пытался поддержать «косолапых» тушенкой, иногда забивал зайца, а бывало, баловал сладостями. Медвежья семья ничем не брезговала. И, если в самом начале их знакомства мамаша страшно рычала и не подпускала его к медвежатам, то уже через время, сама толкала их носом к своему кормильцу. А, когда медведиха немного окрепла и стала самостоятельно передвигаться по лесу, он оставил их семью в покое.