Выбрать главу

Тарликай с досады схватил мятую рубаху, надел, огляделся в поиске штанов и, не найдя, полез в сундук у стены. Влез в малиновые штаны, ещё раз обласкал нежным взглядом Зулеку, кучеряво выругался на куадарском и поспешил вниз. В торговый зал. В суету. Вошёл в гомон, и сбоку тут же подскочил помощник, зашептал на ухо несуразицу:

— Его сиятельство всем доволен? Специи ему отсыпать? Каких?

— Какое сиятельство? — не понял Тарликай.

— Так вы же его в комнату для показов прово…

— Что? — Тарликай подскочил, — у нас какой-то герцог, а меня даже не разбудили? Плетей захотел?.. Где?

Помощник недоумённо ткнул в боковой коридор, оправдался:

— Так переговоры же. Сами не велите беспокоить.

Тарликай чертыхнулся, заспешил по коридору. Отдёрнул занавесь и…

— Минна Ия!

От увиденного купец до боли закусил пальцы — лишь бы не заорать. Его сиятельство старый герцог Трёх гор. На полу. Бледный, как полотно. Дышит ли?

Тарликай в ужасе подскочил к неподвижному телу. Опустился на колени и осторожно прикоснулся к морщинистой кисти старика.

…холодная…

В тишине Тарликай услышал, как скрипнула половица за спиной. Вот и палач по его душу? Купца прошиб холодный пот — в ужасн обернулся и… Никого.

Ставня над головой протяжно скрипнула.

«Никого же? Никто не видит?»

Тарликай в панике сдвинул на старике ворот камзола, пощупал пульс на бледной шее.

«Нет?.. Не дышит?»

Дрожащие пальцы сместились чуть ближе к гортани герцога, надавили?..

«Мёртв? Минна Ия. Только не это. Другие купцы так ославят, что в лавку никто не заглянет после такого».

Пальцы купца судорожно сдвинулись вдоль шеи.

«Казнят же…»

Под пальцами дёрнулась жилка.

«Жив! — Таркилай добела сжал кулак, — жи-и-ив!!!»

А комната спросила:

— Зачем вы его убили, господин?

Тарликай в ужасе обернулся: что ещё может подумать помощник у входа? Тишина, гость на полу бледный; хозяин с перекошенным лицом, на коленях, навис над ним сверху, одной рукой вцепился в шею, вторая сжимается в кулак…

Помощник спросил:

— Мне подготовить телегу?

— Зачем?

— Тайно увезём из города.

— Сдурел?! — взорвался Тарликай, — герцогу плохо, дурень. Лекаря зови, незвирг! Арнавая ко мне! Живо!!!

Помощник умчался, а Тарликай закусил пальцы: «Не помню. Ничего не помню».

Занавесь дёрнулась, и Арнавай уперся плечами в проход, позвал:

— Господин?

Тарликай вскочил, подлетел к обознику и потребовал:

— Костьми ляг, но доберись до мастер королевский страж, понял?

Арнавай серьёзно кивнул, а купец затряс кулаками:

— Сюда его зови. Срочно. Скажи, герцог Трех гор… нет… скажи ему плохо… нет… скажи…

— Скажу, перегрелся на солнце.

— ДА!!! — Тарликай даже на цыпочки привстал выкрикивая: —Да-а!.. Срочно сюда зови… и… и лишнего не болтай.

Арнавай ушёл, а Тарликай в ужасе обернулся к старому герцогу…

«Что же делать?.. Что делать?»

— Ко мне!

На крик купца прибежали помощники, и Тарликай распорядился поднять старика в свои покои. Сам заспешил впереди. Ворвался в спальню. Обогнул кровать и нежно поцеловал Зулеку. Зашептал ей на ушко:

— Давай, красавица, просыпайся, — замахал руками помощникам, — сюда его, сюда укладывайте.

А Зулека томно потянулась на жёсткой постели.

Её тёмные как ночь карие глаза распахнулись и…

Комната взвизгнула паникой:

— Минна Ия! Господин! — Зулика в один миг взвилась на колени и отползла от бережно уложенного рядом с ней старика.

— Господин, сжальтесь… — Зулика на коленях сложила руки в мольбе. Ни её нагота, ни косые восхищённые взгляды помощников Тарликая её не смущают, но старик. — Господин, за что? — Зулика в ужасе устремила взгляд на купца, и Тарликай увидел, как задрожал подбородок девицы, а её чёрные озёра глаз наполнились слезами.