Шуршания смолкли. Придворные склонились в глубоких поклонах. Дамы растеклись в реверанс разноцветными волнами пышных подолов — превратились в очаровательные бутоны роз, и только посол Этарии с гордой спиной сверлит взглядом пустой трон.
— Его величество король Яромир третий! — торопливо прикрикнул не на шутку встревоженный камергер, а посол одёрнул расшитую серебром коту и откинул за спину с правой руки короткий плащ. Блеснул родовым гербом герцога и старик-камергер побледнел — уж больно нервозен посол. Посторонился от эха грузных шагов.
В залу вошёл тучный, высокий, сопящий в седую бороду мужчина. Сжимая левой кинжал, правой король держит кисть очаровательной Зорицы. В зале даже мыши затихли, когда сероглазый взгляд короля мазнул по горделиво замершему этарийцу, нащупал начальника королевской стражи в задних рядах и поплыл по толпе.
Суверен остановился у ступеней к трону. С его позволения Зорица опустилась на пуф. Оправила расшитые золотом пурпурные волны платья и благодарно кивнула на восхищённые взгляды. Да, она моложе мужа. Да, она мать наследника. И да! Она любимая жена короля. Ей и только ей в присутствии суверена дозволено сесть.
Король взошёл по ступеням и опустился на трон в гробовой тишине. Кивнул сверкающему взглядом послу в центре зала и тот коротко поклонился:
— Приветствую, ваше величество.
— Ближе к делу, Паракас, — прогудел суверен. По мановению пальцев Его Величества тронный зал разогнулся в едином порыве, а посол начал речь:
— Мой суверен, великий и…
— Уволь меня от его воспеваний. К делу, герцог, — отрезал Яромир. Засопел. И посол вздрогнул, показал, что королевская печать на тубе цела, сорвал её и вытащил свиток пергамента. Привычным движением пальцев герцог раскатал послание к острым мыскам сапог и зал окутался в его твёрдое:
— Сим, мы выражаем, нашему возлюбленному соседу, что…
Яромир хватил кулаком по подлокотнику — зал вздрогнул. Посол втянул голову в плечи от рявкнувшего с трона:
— КОРОЧЕ! — Суверен сурово покосился на Севериана, а Паракас быстро изучил содержимое свитка и сверкнул глазами. Провозгласил:
— Мой господин и повелитель считает въездные пошлины для купцов Этарии несправедливо высокими и требует…
— ТРЕБУЕТ?! — взревел Яромир, — У МЕНЯ ТРЕБУЕТ?!
— Да, Ваше Величество, — коротко поклонился посол, стрельнул взглядом на прелестную королеву, — мы требуем снижения пошлин.
— ИЛИ ЧТО?!
Посол гордо выпрямился под пышущим яростью взглядом. Пригрозил:
— Или мы закроем доступ куадарским купцам к вашим границам.
Яромир отмахнулся от посла так брезгливо, будто назойливую муху в дерьмо стряхнул:
— Эти везде пролезут.
Паракас поперхнулся. Мазнул взглядом по строчкам свитка и парировал:
— В таком случае наша доблестная армия…
— Ваша доблестная армия обосралась даже с МЕЛАМИ! — Яромир подался вперёд, рявкнул на весь зал: — НЕ ЗАБЫЛ ЕЩЁ, КТО ТЕБЯ ИЗ ДЕРЬМА ПРИ БИТВЕ В ДОЛИНЕ ЦВЕТОВ ВЫТАЩИЛ? А?! Армия у них. Значит так…
Посол замер вместе с двором под яростным взглядом суверена и только Зорица скромно улыбнулась мужу. Стрик на троне оттаял. Буркнул:
— Высокие, говоришь… пошлины… — суровый взгляд из-под кустистых бровей смерил стиснувшего зубы посла. Толстые пальцы побарабанили па подлокотнику. — Высокие, значит?.. Хрен с тобой, герцог. Передай: не десять золотых, а восемь с обозной телеги.
Посол сдержанно поклонился и вздрогнул от сурового:
— Но в Морию на выходе с наших земель ставлю пошлину… — король подумал и хмыкнул, — шесть золотых.
Паракас всполошился:
— Но это же повышает сбор для…
— Ты сказал много К НАМ! — подался вперёд король. — Тебе что?! МАЛО?! Дороги безопасны. Торговых городов — в каждой долине… Торгуйте, — и резким шевелением пальцев прогнал посла. Опёрся о подлокотники и крякнул — встал. А свита безмолвно склонилась: суверен и здесь, уступив, выгадал.