Ссутулилась от смеха Гуляющего переулка.
Не дождалась ответа и постучала сильней.
Даже оглянулась: не видит ли кто? Девица ночью в дом колотит — стыдобища же. И в какой дом!!! Но госпожу подвести нельзя! Таша отчаянно заколотила в деревянную дверь и в окне сбоку вспыхнула свеча. Осветила резкие скулы, светлые кудри до плеч, хмурый лоб. Сонные глаза из окна недовольно всмотрелись в ночную гостью и заспанный мориец растворился в мраке дома.
А сзади хрустнула ветка. И сердце прыгнуло! Таша, что есть сил, заколотила в толстенную дверь. Заскулила:
— Ну, откройте же. Пустите, — оглянулась на шелест неухоженного садика и кулачёк снова саданул в дверь… вот только дверь оказалась живой. Таша обернулась к двери и замерла. Этот… Этот мориец… Кареус… Он завораживает. Голый торс, мускулы — будто всю жизнь молот в кузне ворочал. И лицо. Оно такое притягивающее… Таша шепнула, — Пустите.
Мориец высунул голову из распахнутой двери. Медленно обвёл запущенный садик обворожительным взглядом, сгрёб девицу за талию и втянул в спасительный свет единственной свечи.
Дверь за спиной служанки прошуршала засовом, и мурашки побежали по телу девицы: вид этого морийца каждый раз заставляет Ташу надеяться, что он не отопрёт дверь до утра. Волна желания защекотала изнутри и корсет начал мешать. Девица прижалась спиной к стене, а Кареус навис сверху. Защекотал вспыхнувшие щёки девицы своими кудрями, выдохнул:
— Вы снова пришли. — Его раскатистое эр отозвалось во всём теле. Позволило почувствовать себя единственной, обожаемой. Нежные пальцы Кареуса порхнули вверх: защекотали волоски на предплечье, погладили плечо и требовательно вздёрнули подбородок гостьи. Таша утонула в сонно-поглощающем взгляде мужчины. Он приблизился… И дышать стало трудно… Сильные руки прижали, губы морийца прильнули в поцелуе и облачко терпких ароматов погрузило в забытьё. Здесь безопасно. Таша потянулась к кудрям искусителя и… Письмо прошуршало о волосы. Таша опомнилась. Упёрлась в мощную грудь и отстранила соблазнителя. Всё её тело трепещет, но… Проклиная этого торгующего собой морийца, служанка протянула письмо.
— А-а-аха, — выдохнул тот, — вы обворожительней вашей госпожи и вы знаете это, — мориец отвёл подрагивающую ладонь с письмом сильными пальцами. Подался навстречу, а Таша вжалась в стену и упёрлась ладонями в огромную грудь мужчины. Теплые сильные мышцы под её ладонями превратились в камень. Но Таша не поддалась искусителю. То, что она прекрасней баронессы Везалии, польстило, но разве это может быть правдой? Пряча взгляд и стараясь сдерживать дрожь от ласкающих шею пальцев, напомнила:
— Госпожа ждёт, — прикрыла глаза от испуга и наслаждения: мориец одной рукой прижал так, что захотелось растаять в объятьях. Затрепетать… Но не так! Рука морийца сползла с талии и… Таша с силой отстранилась от Кареуса. Не его она любит. Смущаясь и пряча глаза, призналась:
— Я честная девица.
— Это и подкупает, — раскатисто мурлыкнул над головой продажный плут. Окинул взглядом замершую в надежде и страхе гостью. Выудил письмо из её дрожащих пальцев, поцеловал ладонь девицы и выдохнул:
— Я приду.
Взгляд мужчины обнял нежностью, асов на двери прошелестел, и Таша опомнилась. Спиной вынырнула в ночную прохладу, рвано выдохнула, а дверь перед носом захлопнулась. Таша оглянулась на шум подгулявшей толпы. Куда деваться? Через Гуляющий переулок к госпоже? Или… Или к Ратибору? Вспомнила нежные объятья любимого. Пусть не такой красивый, как этот мориец, пусть не гора мышц, но крепыш её действительно любит. И Златку позлить! Таша подхватила подол и сбежала со ступеней. К Ратибору ближе! Сердце заколотилось в страхе, в надежде и в предвкушении…
…А старое сердце Ворана опять подвело тупой болью, — Проклятая демоница! — старик привалился к влажной стене пещеры, сполз на колени и свет факела смешался с тусклым ночным светом звёзд из крошечной выбоины высоко в своде пещеры над головой. Старик поднёс пальцы к издыхающему факелу и скривился — дрожат. Дрожат пальцы. Будь проклята пещерная тишина, неужели боюсь? И сердце не в такт ухнуло. Замерло на мгновение. Воран закашлялся. И догадка пришла сама: принц, которого нянчил на руках в беде, королева в опасности. Король мёртв и власть нужно передать правильно, но где свиток с последней волей короля знает только он. Воран! Личный помощник жёсткого суверена. Упади здесь, сдайся и в королевстве начнётся смута, поэтому, напрягая последние силы, старик поднялся, пошатываясь, засопел, и по стенке побрёл во тьму. Демоны с ним, с этим факелом. Почему демоница молчит?.. И этот шум… Или это кровь в висках?