— Красное вино полезно при кровопотери.
Креслав кивнул. Даже не подумал отвести взгляд от целительницы, а Мира опустила голову и скрыла лицо в волосах.
Старик снова озадаченно крякнул. Отошёл к столику и тишину комнаты нарушил стук кубков о тёплый кувшин. Воран заохал:
— Дети-дети, всё-то у вас не слава богам.
Подхватил два кубка и всучил принцу тот, что побольше. Второй протянул Мире, но девица не шевельнулась, и старик показал принцу взглядом на смущённо-растерянную гостью на покрывалах. Показал ещё раз. Приподнял кубок и принц очнулся. Понял. Кивнул и всучил свой кубок целительнице. Пришлось её даже встряхнуть. Мира вцепилась в обнимающую вино медь как утопающий в шальное бревно. Будоражащие чувства собственного бурдюка, сладкие запахи обожания принца с терпкой ноткой опаски кружат голову, щекоткой разливаются по телу. Так и хочется эти чувства выпить. Осушить до дна. Восстановить силы. Но… это значит выдать себя с головой… И Тёмная Мира перенесла жажду эмоций на кубок. Сделала глоток, и зубы заскрежетали о медь, а уйти нельзя. Рано! Проклятая Вестариана ещё не очнулась.
— Я должен р-рассказать истор-рию, ваше высочество, — разнеслось в тишине. И напряжение повисло в тёплом воздухе. Мира подняла взгляд на старого герцога, а тот выжидает. Сверлит взглядом в ответ. Тёмная прочитала мысли старика и грустно улыбнулась в кубок:
— Я её знаю, ваше сиятельство. Может, даже, получше вашего.
Старик нахохлился:
— Вот как? Может, ты и о событиях у северных врат поведаешь, а? Когда там полгарнизона полегло? А, милочка?.. Ты ве-едьма, — старик медленно с усилием ткнул пальцем в сторону Миры. Затряс сухим кулаком с плохо скрываемой яростью и повторил, — Ве-едьма. Если бы не…
— Воран! — перебил принц. — Рассказывайте уже.
Старик с разрешения принца опустился на стул. Крякнул и поведал о том, как юная принцесса и его сын, Добромир, в башне северных врат собрались вызывать духов для защиты земель от мельских набегов. Солдаты тайком посмеивались: причуда принцессы. Кто ж знал… Но что-то пошло не так. Остроконечную крышу башни снесло мощным взрывом. Добромир погиб под камнями. Даже тело исчезло. Принцесса в беспамятстве. Король в ужасе: полгарнизона в дюжину дней передрались. Перерезали друг друга как поросят и только тогда мы заприметили селянку с младенцем, которая и подстрекала резню. Очнувшаяся принцесса, сказала, что вырвались духи из нижнего мира… — Старик прервался, пожевал губами, окинул взглядом серьёзного принца и кривящуюся ведьму. Продолжил: — И долго же мы её ловили. Ведьму эту. А ты… — старик ткнул в Тёмную Миру, — ты та малявка. Отр-р-родье.
— Воран!
Но старик не услышал принца. Пожаловался богам:
— Я там сына потерял! Король — старшего принца! Мы столько друзей положили!
— Воран!!!
Герцог вздрогнул и будто очнулся — поник, а Мира и Креслав переглянулись, потому что никто ещё не видел, как старик оплакивает сына. На тонких, как мятая бумага веках проступила слеза, барон закрыл лицо ладонью, на безымянном пальце сверкнул кровью перстень с огромным рубином. В неуютной тишине Воран выдавил:
— И младших не уберёг в пещерах…
— Воран, это тяжело, я знаю…
— Знаешь?! — Старик сверкнул заплаканным взглядом из-под ладони. Надтреснуто вскричал, — Мальчишка!.. Ты знаешь?! Ты?! Я тебя на своих р-руках качал! Я ими же убил своего младшего сына, потому что ведьма в него вселилась! Вселилась, слышишь?! Я!.. — Старик стих и только шёпот развеял потрескивание камина: — Это больно, мальчик. Это…
— Воран?
— Если мы не возобновим печать, вр-рата в их мир-р откр-роются… и мы погибнем. Все погибнем, мой мальчик.
Мира не выдержала. Хлопнула ладонью по покрывалу и пискнула:
— Не правда!
— Молчи ведьма!.. Молчи… Лучше молчи… Мы вынуждены были вести селянку сюда. Она казалась мир-рной. Мы даже начали подозр-ревать, что ошиблись, как она от нас улизнула. — Старик отвернулся к окну, признался: — Пока Вестар-риана искала, где прячется сбежавшая ведьма, в Айр-равер-рте творилась жуть… Ты… — Воран обернулся к девице и ткнул в неё пальцем, — Ты помогла найти… Не знаю как… но… — Старик всхлипнул и замолчал. Потом долго в гробовой тишине рассказывал как принцесса с младенцем на закорках в ободранном плаще, словно горбунья, бродила по Айраверту, кормила душами это вопящее существо. С её помощью искала сбежавшую ведьму, искала место силы…