А значит, я должна особенно тщательно думать о своей безопасности. Верда говорила, когда придёт час, я узнаю, как найти себе преемницу. Пойму всё сама. Но пока у меня такой нет – а значит, я единственный щит людей, оберегающий их от смертельной угрозы.
Поэтому мне ни в коем случае, ни за что на свете нельзя и на шаг приближаться к сероглазому чужаку. Если он меня коснётся – мне не жить. И тогда голодная Тишина выплеснется из запретного леса – прямо к ничего не подозревающим людям.
- Послушай, мелкий! – оборачивается ко мне чужак. – А давай ты вернёшься восвояси, и дальше я сам? Как-нибудь справлюсь. Не знаю, почему ты отпираешься, но в твоём доме точно побывала колдунья. Значит, он теперь защищён от всей этой дряни. А в лесу не место таким как ты… наивным и беспомощным.
Смотрю на него, кусаю губы. А он не замечает моего смятения и продолжает:
- Тишина совсем близко. А значит, и колдунья тоже. Они всегда рядом. Так что я её найду. Обязательно.
Опускаю взгляд. Его рука сжата в кулак, до побелевших костяшек.
Вернуться? Оставить… Какой простой выход.
Но простой выход не значит – правильный. Правильные пути сложны. Уж я-то знаю.
- Вы без моей помощи не выйдете из этого леса, - качаю головой. – Так что нет. Отделаться от меня так быстро не получится.
- Я сейчас пойду в самую глушь, - угрюмо говорит чужак.
- Я знаю.
- По следам, которые оставила Тишина!
- Я понял.
Мы смотрим друг на друга молча пару мгновений – и в сером взгляде с прищуром появляется что-то новое. Какой-то незнакомый оттенок. Удивление? Уважение?.. Я не так хорошо разбираюсь в оттенках взглядом всяких вредных и упрямых болванов, чтобы понять – какой именно. В глушь он потащится! К Тишине! Мало было прошлой ночи, он решил до конца угробиться.
Первая разрываю молчание.
- Вам так сильно нужно найти ту девушку?
Молча кивает, и понимаю, что объяснений снова не дождусь. Вздыхаю. Ну что с ним поделать!
- Понятно… А тогда давайте так. Вы сколько тут уже по лесу бродите? Сами же понимаете, что бесполезно ходить наобум. И если слишком задержаться, можно не вернуться. Вы же умный человек. Наверняка у вас там где-то дом есть. Кто-то ведь ждёт?
Снова не отвечает, но отчего-то я понимаю – угадала. Тоска сжимает сердце на секунду. Этот шип острой боли, который так часто впивается в меня с тех пор, как я встретила чужака… надеюсь, когда он уйдёт, всё закончится. Мне было так спокойно и хорошо, пока его не встретила – я хочу снова вернуться к этому привычному, уютному состоянию. Я не хочу ничего чувствовать. Правильно деревенские бабы говорили.
Изображаю улыбку, хотя внутри всё рушится, кровоточит, и в глубине души понимаю отчётливо – как раньше уже не будет. Никогда.
- А давайте заключим договор? Я вас отведу в место, где она живёт. Я его знаю – дом этой девушки.
Чужак встрепенулся как волк, который почуял след.
- Что взамен?
Пожимаю плечами.
- Взамен вы дадите мне слово, что если и там её не отыщете – уйдёте прочь из Тихого леса и вернётесь домой. Туда, где вас ждут.
Вот так. Маленькая ложь во спасение.
Колечко греется, работает. Да и без него чужаку должно быть понятно, что я предлагаю ему единственный способ найти хоть что-то в этом дремучем лесу. Соглашайся! Соглашайся, давай! Покружим ещё денёк по чаще… а потом ты уйдёшь. Уйдёшь и не оглянешься. Что тебе до нелепого мальчишки, сына лесника. Которому ты даже не хочешь сказать своё имя.
И кольцо справляется и на этот раз. Оно никогда меня ещё не подводило.
- Хорошо. Тогда не будем тратить времени – по рукам, и в путь. Если всё получится, за помощь я тебе отплачу. Если заведёшь в ловушку – отплачу тоже.
Вот же… как только я начинаю про него хорошо думать, тут же скажет что-нибудь такое, чтобы злостью смыло все добрые чувства.
Рассерженно смотрю на протянутую мне руку. И как будто мало мне было, он ещё и добавляет:
- И сними перчатку. Договоры между мужчинами заключаются открытой ладонью, в знак честных намерений.
Глава 8
Отступаю на полшага, качаю головой.
- Не могу. У меня редкая кожная болезнь – вдруг заразная. Вам придётся поверить мне на слово.
Ну и потом – я всё равно не мужчина, а намерения у меня… не то, чтобы нечестные, но и всей правды я не говорю. Так что руку пожимать даже в перчатках мне чужаку не хочется. Не говоря уж о том, чтобы без…
Ух, какое раздражение на лице! Не привык, чтоб ему перечили.
Медленно убирает руку, привычным воинским жестом – на рукоять чёрного меча. И начинает внимательно меня оглядывать с ног до головы.