— И тетка с женой остались ни с чем? — стало любопытно ей.
— Наташа, я же не пиранья какая-нибудь. Да и дядя все расписал. Знал ведь, что последнюю его волю выполню. Фирма моя, дела веду я, а им плачу определенный процент от дохода. Они, конечно, меня все равно ненавидят, а я им даже завидую. Все шишки-то на меня сыплются, с утра до вечера вкалываю, а им деньги каждый месяц как с неба капают. Хочешь — гуляй или просто с книжкой на диване валяйся. Поди плохо, а?
— О, Никита, так вы теперь большой человек! — искренне порадовалась она.
— Ну, не такой уж огромный, но крепкий тыл теперь есть. Головной боли, конечно, хватает, но зато сам себе начальник. Так я, Наташа, к чему, вообще-то, рассказываю. Вы-то как справляетесь? Ребят, наверное, поднимать трудно. Денег вечно не хватает. Давайте к себе возьму. Местечко какое-нибудь вам. придумаю. В память о Паше, — скороговоркой добавил, по-своему истолковав растерянность, воцарившуюся у нее на лице. — Наташа, не подумайте, это не благотворительность. Мне очень нужен такой помощник.
Организованный. Женщина вы серьезная, обстоятельная, дома каким коллективом руководите. А то девчонок беру, а у них мозги куриные. Только и думают, как выйти замуж, а работа гори огнем. Все напутают, половину забудут. Одну выгонишь, а следующая еще хуже оказывается.
— Да я…
Теперь Наталья окончательно убедилась, что он ничего не знает о ее писательстве.
— Никита, — продолжала она. — Я вам очень благодарна за предложение, но у меня все нормально, справляюсь. Я поменяла работу.
— А-а, — разочарованно протянул он — Но давайте вы все же подумаете. Вдруг мое предложение окажется еще лучше. Куда вы устроились?
— В издательство, — ограничилась полуправдой Наталья.
— Ну да, — покивал он, — куда же еще. Я от Паши знаю. Книги вы любите. И хорошо платят?
— Скажем так, довольно прилично.
— Ясное дело, коммерческая тайна. Выпытывать не буду. Мы вот как с вами решим: сделаю вам предложение, экскурсию по своей фирме устрою, а там сами решите, где больше устраивает. Скажем, через недельку пойдет?
Наталья кивнула. У нее снова начала кружиться голова.
Никита с тревогой произнес:
— Что-то вы опять побледнели. Нехорошо? Полежать вам надо. Давайте, домой отвезу.
V
В машине они с Никитой почти не разговаривали. Она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. По-прежнему чувствовала себя неважно.
— Укачивает? — заботливо спросил он через некоторое время.
— Да нет, наоборот, чуть полегче, — отозвалась она. — Краски, что ли нанюхалась, но она вроде ничем не пахла.
— Вредные испарения не всегда имеют запах, — сказал Никита. — Ничего, подремлите, а я вас до дома мигом доставлю.
Наталью вдруг посетила иллюзия, будто она перенеслась на три года назад и за рулем рядом с ней совсем не Никита, а Павел, с которым ничего не случилось, жизнь их течет по-прежнему, и они с Пашей вместе куда-то едут. Она часто вот так задремывала на переднем сидении, когда они возвращались с дачи! Дети летом жили там с Па-шиной теткой, а она с мужем приезжала на ночь после работы да на выходные… На Наталью снизошли покой и счастье, каких она давно уже не испытывала! А потом резкая, как удар кнута, мысль: перестань себя обманывать, Паши нет и уже никогда не будет! И к горлу вновь подкатила тошнота.
— А мы уже приехали! — весело воскликнул Никита. — Полегчало немного?
Она с усилием улыбнулась:
— Да, знаете, как-то волнами. То получше, то похуже.
— О-о, опять побледнели. Давайте-ка я вас доведу до квартиры.
— Не надо. До инвалида мне далеко. Сама дойду, не волнуйтесь. Спасибо, что подвезли.
Он все же довел ее до подъезда и, когда она распахнула дверь, сказал:
— Наташа, обязательно подумайте над моим предложением. А я через недельку позвоню. Лады?
Сил объяснять ему сейчас, насколько бесперспективен его замысел, у Натальи не было, и она лишь согласно кивнула.
— Тогда, надеюсь, до встречи.
Чуть наклонившись, он легонько коснулся губами ее щеки.
— До свидания, — пробормотала Наталья и двинулась к лифту.
Едва она отомкнула дверь своей квартиры, створки второго лифта раскрылись и из него выскочила Елизавета. Влетев следом за матерью в квартиру, дочь встала перед ней и гневно на нее уставилась.
— Мама, ты же сказала, что едешь к папе на кладбище, а сама с каким-то мужиком, значит, шлялась, и еще у подъезда целовалась?
Наталья была совершенно потрясена силой Лизкиного возмущения.
Из своей комнаты выглянул Иван:
— С кем Тут наша мать целовалась? С каким мужиком?
— Лизка, с ума сошла! Выбирала бы выражения! — наконец прорезался дар речи у Натальи. — Я была на кладбище, ограду, кстати, покрасила, и встретила там папиного друга Никиту Сыромятникова,
— Ой, дядя Никита! — воскликнул Иван. — Помню! Отличный мужик. Мы с ним и с папой на рыбалку ездили!
— Ну вот, он меня и подвез домой.
— А целовались зачем? — все еще с подозрением косилась на нее дочь.
— Господи! — устало выдохнула Наталья. — Поцеловал в щеку на прощание человек!
— Знаем мы эти прощания! — многозначительно фыркнула Елизавета.
Ванька наградил ее подзатыльником,
— За что? — взвыла она.
— За дело, — спокойно проговорил Иван. — Мала еще так с матерью разговаривать.
— А ты мне не отец, чтобы указывать.
Наталья поняла: еще немного и они всерьез подерутся, и строго прикрикнула:
— А ну, хватит. Ты, Ванька, руки не распускай, Женщин бить не полагается.
— Какая она еще женщина.
— Значит, я, по-твоему, мужчина? — вновь пошла в атаку Елизавета.
Ванька презрительно усмехнулся.
— Ты еще зародыш. Пол не просматривается.
— Ива-ан, — угрожающе протянула Наталья.
— А, сами разбирайтесь, у меня экзамен на носу. Я тебе, мама, только хотел помочь. Кстати; что же ты дядю Никиту домой не пригласила?
— С вами пригласишь приличного человека; Он бы вошел, а Лизка ему показательное выступление бы устроила.
— Ну, мам, ты вообще, — надулась Елизавета. — Совсем ребенком меня считаешь. Будто не знаю, когда можно, когда нельзя. Я бы потом сказала. Нужно же мне выяснить, серьезные у тебя намерения или просто так?
— Дочка, попридержи язык, — начала закипать Наталья. — Мне и без твоих глупостей нехорошо. То ли краской надышалась, то ли солнце напекло.
— С этого бы и начинала, — смутилась Елизавета. — Иди ложись, а я чай приготовлю и тебя позову.
— Не надо чаю, — отмахнулась Наталья. — Мороженого наелась.
— На кладбище? — вытаращилась на нее дочь.
— По дороге.
— А-а-а, — недоверчиво протянула Елизавета, однако что-либо добавлять на сей раз поостереглась.
— Ма, когда в следующий раз его встретишь, обязательно позови в гости, — сказал Иван и исчез за дверью.
— Да вряд ли я его встречу, — прокричала она и направилась в душ.
Постояв под прохладной струей, Наталья стала чувствовать себя лучше. Физически. Аморально — нет. Уж очень ее обескуражило поведение Лизы. Вон как сразу приревновала к постороннему мужчине! Увидела, как он ее в щеку поцеловал, и целую историю себе придумала. Будто она, Наталья, ее обманывает и ходит на тайные свидания с любовником.
Как же Лизке не хватает отца! До какой степени боится, что его место займет другой мужчина! В ее, Натальином, сердце и в их доме. Хорошо, что у нее на самом деле никого нет. Впрочем, она пока себе такого даже представить не может. Но в жизни ведь всякое случается. И вот, выходит, появись у нее кто-то, для Лизки это стало бы настоящей трагедией. И возраст у нее сложный, переходный. А характером чуть ли не с рождения отличалась тяжелым. Паша еще удивлялся: в кого она уродилась такая? Как на свет появилась, мигом себя показала. На личике такое вечно упрямое выражение было…