Милли влезла к нам в телегу, с хрустом откусывая большие ломти, и несколько надменно поглядывала на нас. Похоже, в отсутствие мужчин ей стало скучновато и она решила развлечься беседой:
-- Оно, конечно, не всем этак-то везет… -- задумчиво начала девушка. – И хозяин у вас больно строгий. Не то, что господин Стортон. Эвон, как он пожаловал, – она любовно огладила свой плащ. – Тута ведь главное – послушной быть и угодить уметь.
-- Да ты уж, девка, умеешь… – неопределенно ответила Барб.
-- А то ж! Мне ведь и приданое нужно новое набирать, да и мужа присмотреть. Обо мне кто позаботится-то? А никто! С малолетства сама об себе беспокоюсь, вот и научилася! А тебе бы пример-то брать надобно, – неожиданно принялась она за меня.
Я глянула на нее и промолчала. Но ей, похоже, это не понравилось:
-- Ты бы не зыркала, ровно собака дурная на меня. Я ведь дело говорю. Оно, конечно, мужики уважают чтобы женщина красивая была, а тебе-то бох и не дал…Ну, так ведь лаской да обхождением тоже много кой-чего раздобыть можно. Тому улыбнись, этому… Да скажи, какой сильный, да господином назови. Оно, глядишь, и сладится у тебя с кем.
Барбара недовольно посопела: ей явно не понравились слова Милли, а потом решительно заявила:
-- Ты, девка, хвостом мети, как себе там хочешь, а к нам со своими глупостями и не лезь. Элиз и не такая вовсе.
-- Ой, не така-а-ая! – насмешливо протянула Милли. – Она просто страшная, да обхождения не знает! Потому как ежели кто при господах с детства, он научается!
Мне было смешно слушать наставления, но Барб кажется разозлилась всерьез:
-- А послухай-ко сюдой, обходительница! Ежли ты Элиз еще раз заденешь, я тебе кудряшки сама лично повыдергаю! Вот этими вота руками!
-- Да больно мне надобно эту твою…
Договорить она не успела, из-за наших спин раздался низкий мужской голос:
-- Барб, зачем ты отдала свой плащ кухарке Берта?
Мы почти одновременно развернулись и увидели недовольного барона. Кто знает, что и сколько из беседы он успел услышать, но растерянная Милли нехотя сняла свой плащ. И Барб, солидно сказав: -- Благодарствую, господин барон, за добро, – несколько неуклюже накинула его на себя.
Барон отошел к соседней телеге и что-то там скомандовал.
Плащ был немного длинен для кухарки, но это нестрашно – можно будет подшить. Я помогла ей чуть подвернуть одежку у ворота, чтобы не тащилась по земле. Барб грозно глянула на притихшую Милли, но промолчала: не была она скандалисткой.
В дорогу тронулись сильно после полудня и ночевали уже недалеко от какой-то деревеньки.
Барб сварила кашу на всех – несколько больших котелков. Отряд был не так и мал. Как я поняла по обрывочным разговорам, барон и его приятель наняли себе еще солдат для охраны. Кроме того, за нашими телегами гнали четырех крупных коров и небольшое стадо овец. Доили коров солдаты сами.
Я внимательно смотрела, что и как делается. Дрова кололи солдаты. У каждого своя миска и ложка. Барб только накладывала туда еду, моют они тоже сами. Некоторые, кстати, и не мыли – вытерли миску хлебом, облизали ложку и убрали. Типа, и так сойдет. Это мне сильно не понравилось. Думаю, кишечные болезни здесь цветут.
Относились к Барб довольно почтительно, за водой и дровами она гоняла солдат, и ее слушались. Никто даже не думал ей напоминать, что она прислуга и рабыня. Мне она доверила нарезать сало для зажарки и почистить овощи. Я вполне справилась, дело-то нехитрое, хотя и заметила внимательный взгляд барона. Похоже, мужик собирается присмотреть, чтобы я не бездельничала.
Ночевали мы за городом, в этой же телеге. Господа оба спали в палатке. Для сопровождающих военных натянули полог от снега и ветра. Впрочем, снега не было, да и ветер существенно стих. Спалось мне под теплым боком поварихи вполне себе хорошо. Чуть кололось сено, но и это было нестрашно. С другой стороны к Барб прижималась притихшая Милли.
С утра снова тронулись в дорогу. До замка, где мы проведем ближайшие три года, целая неделя пути.
Глава 13
Дорога шла мимо пустых полей и стоящих в стороне от пути деревенек. Деревья уже все были без листвы, селения далеко, так что ничего особо интересного за время пути нам не встретилось. Изредка только на обочине можно было увидеть груженую крестьянскую телегу, освободившую путь для отряда. И мужчины, и женщины обязательно кланялись.
Меня сильно раздражала невозможность помыться: барон Хоггер экономил деньги, и мы ни разу не ночевали под крышей, а мыться за облетевшими кустами и деревьями на ледяном ветру – так себе идея. В туалет-то сходить было целой проблемой.